Командир взвода отдельного зенитного артиллерийского дивизиона 328 стрелковой дивизии. Пропал без вести в декабре 1941 г.
Из воспоминаний дочери:
"Я Зимникова Галина Васильевна, пенсионерка. Во время войны пропал без вести мой отец Севидов Василий Александрович, 1910 года рождения, уроженец Москвы. Жили мы тогда в рабочем квартале Богородского в большом 2-х этажном, деревянном доме на Миллионной улице д.10, кв.10 (не уверена в номере квартиры), Сокольнического района г. Москвы. Вместе с нами там проживала вся дружная семья Севидовых отец Александр Перфильевич, мать Наталья Николаевна и ещё три их сына, которые впоследствии прославили свою фамилию: Александр (второй сын) это в прошлом футболист, а потом знаменитый тренер, воспитавший целую плеяду талантливых игроков, среди которых и его сын Севидов Юрий, сегодня известный футбольный комментатор. А очень способный хоккеист Анатолий Севидов это сын четвёртого папиного брата Владимира.
Отец вместе с моей матерью, Севидовой Марией Ефимовной (03.06.1912 г.р.), работал на заводе резиновых изделий «Красный Богатырь», откуда и ушёл добровольцем на фронт сразу после объявления войны. Мне было 4 года, когда мы провожали его пешком на Белорусский вокзал, он всю дорогу нёс меня на закорках, ни на секунду не выпуская из своих сильных и добрых рук. Воевал он на Западном фронте в зенитных войсках в звании младшего лейтенанта. По данным ОБД «Мемориал», он служил командиром взвода ОЗАД 328 СД Западного Фронта. В декабре 1941 года пришло извещение о том, что он пропал без вести. Но это было не так в этот раз моя мама чудом спасла его. Она приблизительно знала, на каком направлении он воевал. Обменяв несколько вещей на спиртное, она всеми правдами и неправдами добралась до Вязьмы, где в это время шли жесточайшие бои, отыскала в больнице моего отца, который находился в тяжелейшем состоянии, без сознания, на грани жизни и смерти. Где просьбами, где угрозами добилась, чтобы его поместили в последнюю санитарную машину, которая отъезжала в Москву. Так на койке, прикреплённой к потолку машины, чтобы не так сильно трясло на ухабах, его вывезли из города, куда уже через час после этого ворвались немцы и разгромили и уничтожили весь город и эту больницу вместе с оставшимися там ранеными советскими солдатами и командирами.
В Москве отца поместили в военный госпиталь на Русаковской улице. Мама обменяла почти все вещи на продукты, которые она ежедневно носила в госпиталь, так как отцу требовалось усиленное питание. У него была жесточайшая простуда с осложнением на голову. Врачи сомневались в его выздоровлении, но он, вопреки всем прогнозам и благодаря самоотверженной преданности моей матери, отдававшей последние крохи для любимого мужа, сумел не просто поправиться, но и снова встать под знамёна Красной Армии для защиты нашей Родины.
После выписки из госпиталя, отца почти сразу снова забрали на фронт. Последнее письмо от него пришло из-под Можайска и было датировано, по-моему, февралём месяцем 1942 года. На клочке бумаги, второпях, он писал, что через несколько часов «идём в бой, драться с немчурой». Больше от него вестей не было. Моя мама умерла 9 марта 2002 года, так и не сумев узнать никаких сведений о нём."