Его послужной список и военная биография хорошо известны и приведены, в частности, в книге В.М. Лурье «Адмиралы и генералы Военно-морского флота СССР. 1946-1960». Его жизненный путь, от матроса до адмирала, был очень богатым, сложным и многообразным, и главным образом, что вполне естественно, был связан с морем и кораблями. Но прежде всего, дедушка был связистом, это красной нитью проходит через всю его биографию. В юности дедушка ходил по Северным морям на «Таймыре» и других кораблях и судах, до войны служил на линкорах «Октябрьская революция» и «Парижская коммуна». Закончил Военно-морскую академию имени К.Е. Ворошилова.

Занимал ряд ответственных должностей в Ленинграде и Москве. За этим сухим перечислением скрывается далеко неординарная личность, мужество и твердость подлинно гражданской позиции, высокие человеческие качества. Так, еще в самой начале своего жизненного пути, будучи совсем юным человеком, дедушка отказался участвовать в подавлении Кронштадтского мятежа, за что был отчислен из Училища командного состава флота. Зная о море всё, дедушка, тем не менее, говорил ныне расхожую фразу, что море хорошо только с берега.

Мои воспоминания о дедушке относятся в основном к периоду 60-х годов прошлого века, когда дедушка был уже в запасе. Тем не менее, многое сохранилось в памяти и из более раннего периода. В 50-х годах дедушка с семьей жил на ул. Чехова в Ленинграде в квартире адмирала Л.М. Галлера (где я и родился). Это была большая старая квартира с печным отоплением и огромным кабинетом в три окна по фасаду дома. В этом кабинете находился камин, который топили угольными брикетами, огромный полированный письменный стол и великолепное кресло с цепями и бронзовыми головами львов. Все стены в кабинете были заставлены книжными шкафами и полками, а в простенках между окнами висели портреты флотоводцев. Портрет адмирала П.С. Нахимова сохраняется у меня до сих пор. По рассказам домочадцев, в конце 40-х годов адмирал Л.М. Галлер приходил к дедушке, и они подолгу разговаривали в кабинете. Несмотря на камин в кабинете было постоянно холодно.

У дедушки была большая коллекция огромных альбомов морских атласов, справочников по флотам, подзорные трубы и множество других разнообразных интересных вещей, связанных с морем и не только. Собрание книг, среди которых были подлинные раритеты, насчитывало несколько тысяч томов. У дедушки был собственный отпечатанный типографским способом экслибрис, который он наклеивал в книги. По этому экслибрису и сейчас можно установить, что та или иная книга – из коллекции дедушки Бориса Николаевича. Коллекцию свою он регулярно пополнял, подписываясь на те или иные издания и покупая новые книги, в основном, по естествознанию, которые в то время начали появляться в продаже. Подолгу находясь в своем кабинете, когда время позволяло, дедушка читал, отчеркивая красным карандашом интересные и важные места в книгах. Дедушка хорошо знал способы плетения морских узлов и мне иногда это демонстрировал. Осторожно постучав в дверь кабинета, я входил, и мы с дедушкой о чем-то разговаривали, причем он различными шутками старался меня развеселить либо шуточно припугнуть. Я садился к нему на колени, при этом пытаясь потрогать разные интересные вещицы не столе.

Когда в самом начале 60-х годов старый дом на ул. Чехова пошёл на капитальный ремонт, семья разъехалась, и дедушка со своей женой Зинаидой Андреевной (моей бабушкой Зиной) и тещей переехали в отдельную трехкомнатную квартиру. Помню, что и тогда, уже будучи в запасе, дедушка иногда ездил в Москву по делам. Мои родители частенько отправляли меня туда погостить на зимние каникулы, что было для меня большим удовольствием. Во время этих посещений, дедушка водил меня в кинотеатр Спутник, который находился тогда в Московском парке Победы. Там показывали в основном научно-популярные фильмы, в частности, несколько фильмов про капитана Ж.-И. Кусто и его исследования морей на научно-исследовательском судне «Калипсо». Мы посмотрели несколько таких фильмов, причем они какой-то особой романтикой врезались в мою память и пробудили интерес к природе. Именно благодаря дедушке, эти фильмы и их непревзойденную ауру я зримо ощущаю до сих пор. Конечно, дедушка пояснял и разъяснял мне все то, что могло остаться для меня непонятным.

Кроме этих фильмов, мы с дедушкой там же посмотрели довольно романтический по тем временам фильм «Жена для австралийца», в котором активно использованы музыка и песни венгерского ансамбля «Мазовша». На мою детскую душу этот фильм и его мелодии произвели чуть ли не большее впечатление, чем фильмы о капитане Кусто. В этом, как я сейчас понимаю, со стороны дедушки проявилась довольно свободно-воспитательное отношение к внуку. Все эти впечатления были едва ли не самыми яркими из моих школьных лет.

Регулярно на праздники мы с родителями приезжали к дедушке и бабушке в гости. Это были прекрасные одухотворенные вечера, проходившие в легких и интересных беседах, из которых я, к сожалению, улавливал немногое. Обратно домой мы с родителями возвращались на такси, что было особым шиком и удовольствием для меня.

Не могу не упомянуть, что в 50-х годах у дедушки Бориса Николаевича была собственная служебная машина, «Победа», с водителем. На этой машине дедушка Борис Николаевич, возможно с бабушкой Зиной, иногда наведывался в гости к дедушке Васе (см. Матвеев Василий Матвеевич) и бабушке Кате на дачу в Отрадное. Это были хорошие добрые отношения, и контакты между семьями, хотя и не очень интенсивные, были абсолютно нормальными. Один раз оба дедушки отправились вдвоем на Неву и там долго сидели на обрыве, о чем разговаривая…

Дедушка Борис Николаевич был всесторонне образованным и эрудированным человеком, подлинным аристократом духа. Происходя из дворянской семьи с корнями из Прибалтики (его фамилия по рождению Вознесенский, но и она не его исконная, поэтому, видимо, он без особых моральных проблем поменял ее на фамилию жены), он всю жизнь сохранял глубокое внутренне достоинство и честь. Несмотря на то, что со времени ухода дедушки Бориса Николаевича прошла чуть ли не целая эпоха, перебирая старые фотографии, я почти физически ощущаю его присутствие, и это говорит о том, что он во мне постоянно живет.

Думаю и верю, что оба моих дедушки-фронтовика были бы чрезвычайно рады, что о них помнят, что добрая память о них жива, и что они могут в едином строю прошагать по Невскому проспекту в знаменательный день 70-летия Великой Победы!