Боевой путь

15 октября 1938 года призван на срочную службу в ряды Красной армии. Служить довелось на Дальнем Востоке в Маньчжурии, на границе с Китаем, часть которого была оккупирована Квантунской армией. Присягу принял 3 февраля 1939 года, воинское звание ефрейтор, шофер 3 класса.

В первый же день начала Великой Отечественной войны, 22 июня 1941 года, как отличник боевой и политической подготовки, был направлен в г. Улан-Удэ, где выступил с призывом к красноармейцам быть бдительными, свято охраняя рубежи СССР, дать достойный отпор врагу. В этом же году вступил в члены коммунистической партии. «Мы все хотели на фронт, туда, где рвались снаряды и мины, где убивали… Здесь на границе было не легче. Голод косил людей… Но я выжил, благодаря своей находчивости, даже ребят ещё покармливал при помощи местных жителей… – Вспоминал он. – А как мы радовались Победе! Солдаты, хотя это было запрещено, стреляли в небо, кто из чего мог, обнимались, целовались… в надежде, что нашему кошмару пришёл конец.

Вечером, 7 августа в подразделение пришёл приказ, чтобы утром 8 августа мы вместе с остальными войсками перешли границу в районе железнодорожной станции Манчжурия. Вот тут-то произошло непредвиденное. При выгрузке солдат из теплушек на перроне появилась вооруженная автоматом женщина. Открыв прицельный огонь, она сразила очередью лейтенанта, командира взвода и старшину. Один из офицеров разрядил обойму пистолета в стрелявшую. Выгрузившись из эшелона, подразделения пешим маршем прошли в указанном направлении более сорока километров. У станции Чжалайнор японские передовые части навязали нашим бой, который продолжался несколько часов. Потери с обеих сторон были огромными. Однако мы продолжали продвигаться к городу Хайлар. Впустили нас туда почти без боя, а потом… засыпали минами. Земля горела под ногами. Куски человеческих тел повсюду… Кровь не успевала впитываться в землю… Может, где и было, но я такого ужаса больше не видел. Двадцать тысяч солдат полегло. – сглотнув ком в горле, продолжал видавший виды фронтовик. – Трупы – горами... Приходилось тут же хоронить в братских могилах. Такую мясорубку прошли, что диву даешься, как с ума не сошёл…»

Уже после подписания с Японией акта о безоговорочной капитуляции не повезло моему отцу. Однажды, его полуторка была обстреляна японскими смертниками, когда он ехал обратно после доставки хлеба мирным жителям. Его сотоварища сразу сразила пуля. А он выскочил из кабины, но осколок снаряда, попавшего в кузов, зацепил голову. Ранение оказалось серьезным. Почти два месяца он лечился в эвакогоспитале № 1839 (с сентября по 18 ноября 1945г.).