По воспоминаниям Сорокина Михаила Ивановича:

Я родился в день создания РККА, 23 февраля 1918 год, в семья крестьян-середняков в деревне Поповское Вологодской губернии. В годы коллективизации закончил трехгодичное педучилище, и меня направили в начальную школу Череповецкого района.

В 1940 году меня призвали в Красную армию, попал в я в Архангельск, в учебную батарею. В июне 1941 г., будучи сержантом, подал заявление в Ленинградское артиллерийское училище. Утро 22 июня встретил в казарме артполка. Мечта стать артиллерийским офицером растаяла… Уже в октябре 1941 г. стоял в строю. Потом отступление — летом 1942 года отходили на Ростов, но так как враг опередил и занял его, пришлось идти на Сталинград. В Миллерово — бой, в Котельниково — снова бой.

С августа 1942 года я служил в саперной роте 204-ой стрелковой дивизии, которая прибыла на огненную волжскую землю с Дальнего Востока. Дивизия вошла в состав 64 армии. Это ее в своих мемуарах маршал А.И. Еременко, командующий Сталинградским фронтом, назовет в числе наиболее боеспособных соединений. А потом наступил неизгладимый в памяти день 19 ноября 1942 г. Тогда снова отличилась 204-я стрелковая дивизия. Несмотря на отчаянное сопротивление, она прорвется к Волге, и ее воины обнимутся с солдатами пробиравшейся навстречу 13-ой гвардейской дивизии генерала Родимцева. И сама она станет 78-ой гвардейской, ее перебросят на Курс.

1943 год — год коренного перелома в ходе войны в пользу Советской Армии. Это году крупнейших победоносных сражений с захватчиками. Это и Сталинградская битва, и бои на Курской дуге, и форсирование Днепра. Мне довелось участвовать во всех этих трех решающих сражениях.

В Сталинграде жестоки бои шли за каждый дом. Угловое здание (бывшую школу) надо было очистить от врага любой ценой. Подкрались незаметно, в подъезд ворвались внезапно. Не задерживаясь - на второй этаж. Внизу, на случай контратаки, с тремя бойцами остался политрук роты Николай Савкин. Пробегая в числе первых, я обратил внимание на пустой дверной проем. На всякий случай кинул внутрь гранату и сам, после взрыва, бросился в комнату. Поспешил к окну, свесил голову, оглядел двор — не подбираются ли к дому опомнившиеся немцы. Услышал за спиной выстрел, отпрянул, обернулся: на полу, обливаясь кровью, лежал фашист с кинжалом в руке, а в пустом проеме — наш солдат с автоматом. И тут же услыхал внизу шум и выстрелы, кинулся туда. Увиденная картина навсегда запечатлелась в памяти: один наш солдат лежал мертвый, другой корчился от ран, третий схватился с врагом в рукопашной. Двое немцев повисли на политруке Савкине, прижав его к перилам лестничного марша. Но я сумел сорвать с пояса противотанковую гранату и ударил ею в перила. Сильным взрывом тела Николая Савкина и немцев разметало по подъезду. Остальные гитлеровцы бросились наутек.

Позднее, под грохот Сталинградской битвы, я вступил в партию и остался верен ей до сих пор.

В Сталинградских боях 330-тысячная отборная немецкая армия потерпела сокрушительное поражение. За успешные действия наша 204 стрелковая дивизия приказом НКО за № 104 от первого марта 1943 года была преобразована в 78 гвардейскую стрелковую дивизию. Отличившиеся в боях по достоинству были отмечены правительственными наградами. Мне был вручен орден боевого Красного Знамени, присвоено звание лейтенанта, назначен на должность командира взвода.

После разгрома германской армии под Сталинградом 78 гвардейской стрелковой дивизии в составе 7 гвардейской армии (ранее 64 армия) прибыла в конце марта 1943 г. на Курскую дугу под Белгород. Дивизия заняла оборону по Северному Донцу по фронту 10 км (Нижний Ольшанец, Дорогобужино, Дальние Пески). Ставка Верховного Главнокомандования знала о наступлении немецких войск и готовила войска к обороне. Замысел Ставки предусматривал встретить германское наступление активной обороной, затем перейти в контрнаступление и разгромить группировку противника.

С апреля по июнь Советские войска подготовили на Курском выступе восемь оборонительных рубежей общей глубиной 250-300 км. За все годы войны нашим войскам не приходилось создавать такой совершенной обороны. Строилась она в первую очередь как противотанковая. Хорошо продуманная и построенная противотанковая оборона помогла нашим войскам уничтожать и «Тигров» и «Пантер», с невиданной доселе броней и мощными крупнокалиберными пушками. Против Советский войск было сосредоточено более двух с половиной тысяч танков и самоходных артустановок, около десяти тысяч орудий и минометов, более двух тысяч самолетом. В битву было брошено до 900 тысяч солдат и офицеров.

Но против военной мощи захватчиков была не меньшая и даже большая сила защитников социалистической Родины. По сравнению с декабрем 1941 года (контрнаступление под Москвой), численность личного состава выросла в 1,5 раза, а количество боевой техники увеличилось в 4-5 раз. Имелись уже крупные резервы — девять общевойсковых и две танковые армии (маршал Васильевский).

И грянул бой.

5 июля 1943 года немцы нанесли огромной силы удар по нашему переднему краю обороны. Взрывы тысяч бомб, снарядов и мин, гул танковых моторов и лязг гусениц сотрясали воздух. Трудно было поверить, что в этом аду осталось что-либо живое, способное оказывать сопротивление. За день боя противнику удалось вклиниться в оборону дивизии на три-четыре километра, но не удалось прорвать её. За день боя было сожжено 60 и подбито 50 танков. Наша главная задача была выбить противника.

На другой день, 6 июля на дивизию двинулось более 200 танков, было сожжено 65 танков, 12 бронетранспортеров. Истребителями танков были не только артиллеристы, но и бронебойщики с ПТР, бойцы с бутылками с горючей смесью, с противотанковой гранатой. Конечно же, за танками бежали немецкие солдаты с автоматами, выставленными дулами вперед. Немецкий солдат и автомат — это единый организм. Это машины для убийства. Эту машину надо было остановить. Мы их отсекали от танков ружейно-пулеметным огнем, вынуждали залечь. До рукопашного боя не доходило.

Ставка Гитлера большие надежды возлагало на новые типы танков «Тигры» и «Пантеры». Лязганье их гусениц пришлось и мне услышать над головой. Спасали окопы и траншеи, вырытые в полный профиль. В стенах окопов были вырыта ячейки, где лежали запасные диски к автомату, обоймы с патронами, гранаты и бутылки с горючей смесью.

В первый день отражения танковой лавины в грохоте боя увидел, как на меня надвигается огнедышащее чудовище. Спешил, руки дрожали, бросил гранату — не долетела. Танк надвигался. Отскочил в сторону, присел, махина из железа и огня перевалила через траншею. Вслед бросил бутылку с горючей смесью. Попала в раскаленную моторную часть. Танк вспыхнул. Тут уже товарищи справа и слева взяли автоматы на изготовку, чтобы не дать экипажу танку уйти. Кто-то даже выполз из окопа и бросил в танк гранату или со зла, или для верности. Но вскоре нам пришлось прятать головы, так как в танке начали рваться снаряды.

Ночью я подсчитал потери в своем взводе, запаслись боеприпасами, поделились опытом противотанковых боев. Мы заняли окопы второго оборонительного рубежа с траншеями, дзотами, ходами сообщения, с запасом боеприпасов.

Утро началось с артиллерийского налета, разрыва авиабомб. Все было, как и вчера. И снова танки. Снаряд из танковой пушки угодил в бруствер окопа. Взрывная волна бросила на дно. На время я оглох. Я уже не слышал, как падали на меня комья земли, но чувствовал их тяжесть. Не мог и пошевелиться. Через какое-то время я увидел просветы, стало легче дышать, приподнялся. Справа и слева от меня увидел с лопатами в руках моих боевых друзей. Но поскольку я не слышу стрельбы, то первым вопросом было: «в чем дело, почему не стреляют и где фрицы?». Они с удивлением переглянулись. Но когда я закрыл ладонями уши, все поняли. Показали в сторону немцев. Выглянул и увидел, что отражают атаку немецких солдат не только мой взвод, но и соседи справа и слева. Стреляют из всех видов стрелкового оружия, ротных и батальонных минометов. Передал командование взводом помощнику. Выбрался из окопа, залег за ручной пулемет. Стрелял и не слышал своих выстрелов. И эта очередная атака немецкой пехоты была отбита.

Под вечер наши силы были на исходе, но и немцы выдохлись. Наступила передышка до следующего утра. Ночью постепенно ко мне стал возвращаться слух. И вот что удвоило: вначале я даже не был рад этому — так хотелось тишины и покоя. Но … увы, утром снова грохот боя.

Разрывы снарядов и авиабомб больно бьют по ушам и голове. Так продолжалось две недели. Запущенная для убийства колоссальная немецкая машина сначала забуксовала, затем встала. В сражении на Курской дуге советские войска не только выстояли на заранее выбранных рубежах, они переломили ударную силу Германии и в нужный момент нанесли ответные удары, перейдя в наступление.

Курская дуга, как исполинская стальная пружина, развернулась и ударила врагу с сокрушительной силой.

Немцы потеряли на Курской дуге около 500 тысяч солдат и офицеров, 1500 танков, 3 тысячи орудий и минометов. Восполнить эти колоссальные потери Германия уже не могла. Соотношение сил еще больше изменилось в пользу Советской Армии. Верховный Главнокомандующий Сталин в докладе 6 ноября 1943 года говорил: «Если битва под Сталинградом предвещала закат немецко-фашисткой армии, то битва под Курском поставила её перед катастрофой».

Директива Ставки от 16 июля 1943 года приказывала Степному фронту перейти в наступление 20 июля. Ему передавалась из Воронежского фронта (командующий генерал Н.Ф. Ватутин) 7-ая гвардейская армия, а значит, и наша 78-ая гв. с.д; 7-ая гвардейская армия (М.С. Шумилов) действовала на левом крыле Степного фронта (И.С. Конев). При контрнаступлении нам эффективно помогала артиллерия, ее огневой вал на глубину 1,5 — 2 километра для поддержки атаки пехоты и танков, поддерживали нас самоходные артиллерийские полки. Это разоблачает ложь продажных СМИ о том, что Советская Армия побеждала с «трехлинейкой» и только количеством солдат шла к победе по их трупам. Эту нелепость стараются подтвердить нашими потерями в войне. Называется цифра 27 миллионов человек. Но не говорят о том, сколько же немецкие палачи уничтожили гражданского населения. И создается впечатление, что все 27 млн. погибли на фронте.

Но факты таковы: в 1993 году было официальное сообщение под название «гриф секретности снят», что потери советских войск в войне с Германией и Японией убитыми и пропавшими без вести, не вернувшимися из плена, умершими от ран составили 8668400 военнослужащих, а общие потери Германии на советско-германском фронте составили 8882000 человек. Но фальсификаторы эти цифры не приводят, так как они разоблачают их ложь о, якобы, «пировой победе» Советской армии. Вы не прочтете и не услышите от них таких вот слов Ф. Рузвельта: «Русские войска уничтожили и уничтожают больше вооруженных сил наших врагов, чем все остальные объединенные нации вместе взятые».

Контрнаступление Степного фронта развивалось стремительно. Прорыв обороны противника был осуществлен после мощной артиллерийской подготовки с плотностью 230-205 орудий и минометов на один километр фронта. С артиллерией тесно взаимодействовали и авиация. Пехота быстро освоила тактику идти за огневым валом. Враг, огрызаясь, отступал.

78-ая гвардейская стрелковая дивизия участвовала в окружении разгроме Белгородской группировки врага, освобождении Харькова. Советские войска стремительно наступали, освобождая города и села Украины. 9 сентября 1943 года было освобождено село Первомайское. В селе пришлось задержаться. Перед отступлением немецкие изверги занали в церковь людей и взорвали церковь. Мы разбирали завалы, выносили погибших, вырыли братскую могилу и похоронили около двухсот жертв немецко-фашистких злодеяний. Продолжая наступать, дивизия овладела станцией Константиноград, 18 сентября освободила г. Краснодар и устремилась к Днепру в междуречье Воркслы и Орель.

В результате победы советских войск на Курской дуге и выхода к Днепру завершился коренной перелом не только в Великой Отечественной, но и во всей Мировой войне.

Потом была операция по формированию Днепра… И когда фашисты, теснимые нашими бойцами, побежали, я расстреливал их в упор. Потом со своим «Дегтяревым» я лежал в окопе на правом берегу, сдерживая натиск немцев. Вдруг увидел, как напротив моей позиции выкатился и затрясся от от очередей станковый пулемет. Гитлеровцы под его прикрытием пошли в атаку. Впрочем, вскоре их заставили залечь. А пулемет все бил, немцы готовились к новому броску. И тогда я, без приказа, прижимаясь к земле, пополз навстречу огню. Пули присвистывали сверху. Метр, еще метр… Еще чуть чуть… Уже достаточно, чтобы добросить гранату. Я вскочил, взмахнул «лимонкой». Немец тоже был хват — отреагировал мгновенно, крутнув стволом, полоснул очередью… Граната и пули разминулись во встречном полете. Я ощутил сильную боль выше колена, и уже лежа на земле, услышал впереди взрыв и увидел, как перевернулся вражеский пулемет. Наши в едином порыве бросились в атаку.

Меня госпитализировали и ампутировали ногу. На войне как на войне: мы знали, на что идем и понимали, что, возможно, нас ожидает смерть. Поэтому и цель была одна — дороже продать свою жизнь, умереть не зря. Выполняя свой долг перед Родиной, мы меньше всего думали о себе.

Вскоре за бои при форсировании Днепра из рук тезки — Михаил Ивановича Калинина а Кремле мне вручили Золотую Звезду и орден Ленина. А душа рвалась в Курск. Там в госпитале, когда не представлял себе, как буду жить без ноги, познакомился с чудной девушкой Людой. Тепло и заботу подарила она мне, вдохнула в меня веру, стала женой.

Герою Советского Союза М.И. Сорокину кубанский поэт Г. Обойщиков посвятил такие строки:

Когда порой на дождь заноют раны,

Вся жизнь пройдет, как старое кино:

Лесные вологодские поляны

И речки Кономы глухое дно,

Роса в траве, опята под осиной

И храп коня в полночной тишине.

Бревенчатая тихая Россия

Ему ни раз приснится на войне.

Судьба вела дорогой невеселой,

И там, где были села сожжены,

Солдат, историк деревенской школы,

Он дела сам историю страны.

В военной биографии комвзвода

Был Сталинград и Курс и путь к Днепру,

Где в сорок третьем осенью холодной

Саперы шли на лодках поутру.

Земля от бомб шаталась и взлетала,

И Днепр горел, и плавилась броня.

А люди, что надежнее металла,

Шли сквозь лавину стали и огня.

У каждого свои земные сроки.

И пуля никого не бережет.

Но долг сильней. И коммунист Сорокин

Ползет с гранатой на фашистский дзот.

Там на Днепре, на островке песчаном

В тылу врага сорокинцы зашли.

И «Дегтяревы» яро застучали,

Спасая честь измученной земли.

Шли в бой, рванув на вороте рубаху,

Кубанцы, вологодцы, пермяки.

О русский дух, разбуженный атакой,

Тебя запомнят надолго враги,

И Михаил — два кубика в петличке -

Встал… И упал на мерзлые кусты.

И бледная, дрожащая сестричка

На нем крутила красные банты.

Висело солнце, будто крови сгусток,

И плыл в тумане почерневший лес ..

Потом санбат и госпиталь под Курском

И костыли, и кожаный протез.

В начале жизни без ноги остаться…

Но девушка смягчила его жизнь.

- Еще мы сходим, Мишенька, на танцы.

Ведь ты герой, не отступай, держись!

Вносила Люда свет в его палату

И говорила нежно о любви.

И сладостным торжественным раскатом

Им курские гремели соловьи.

Прошли года — любовь не погасили.

И жалко не потерянной ноги,

А то, что снова милую Россию

Терзают златожадные враги.

Но вспомним, друг, труднее нам бывало.

И побеждали Родину любя.

И победим!

Поднимем же бокалы

За армию родную, за тебя!

После окончания войны я поступил в педагогический институт г. Курска, а с 1954 года стал преподавать в Краснодарском политехническом институте.

Март 2005 год.

В подготовке текста воспоминаний оказала помощь студента 2 курса Кубанского государственного технологического университета Сорокина Екатерина Игоревна.