Александр
Иванович
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
Из мемуаров Стучилова А.И.
Томск старинный студенческий город раскинулся на берегах реки Томь.
166 стрелковая дивизия только, что закончила переход с территориального метода комплектования на кадровый, дислоцировалась в двух военных городках.
423 стрелковый полк был расквартирован в Северном военном городке возле станции Томск-2.
Командир полка майор Шевардин и командир батальона майор Войцеховский приняли меня, представили командному составу.
Я принял пулеметный взвод. Весь личный состав взвода был старше меня на 2-3 года.
А мне было 19 лет от роду.
Первые практические шаги были не легкими; сразу объявилось много забот: кроме людей (28 человек), которых надо было учить, воспитывать, знать их, «ладить» с ними, было оружие (4 пулемета, винтовки), были пулеметные повозки, лошади, упряжь и другое имущество.
Не всегда на первых порах был успех, но в целом дела были хорошими.
В начале лета весь полк по железной дороге выехал в летний лагерь в район станции Юрга, около 180 км от Томска. Это был большой благоустроенный лагерь Сибирского военного города.
Лагерная учеба со средины мая и до конца октября – это очень напряженный период обучения.
В июле месяце я был допущен к командованию пулеметной ротой. Летом 1940 года проводились большие организационные мероприятия как в Сибири, так особенно на Западе. От нас было много откомандировано командного состава.
Наша рота была укомплектована командным составом на 50%.
В середине сентября проводилась инспекторская проверка. По условиям в полку проверялась одна пулеметная рота и выбор пал на роту, которой я командовал.
Рота сдала проверку на «отлично», а практические стрельбы из пулеметов были проведены блестяще.
Я получил наградные деньги и первый лейтенантский отпуск.
Зима 1940-41 годов была насыщена частыми длительными выходами в поле, усиленной боевой подготовкой, много внимания уделяли огневой подготовке.
В середине зимы дивизия в полном составе на лыжах выходила в лагерь Юрга. Весь этот выход занял две недели.
Мои успехи в зимнем периоде обучения были отмечены занесением на доску почета Сибирского военного округа.
Предыдущая лыжная подготовка, систематические тренировки позволили мне на окружных соревнованиях в Новосибирске завоевать первое место на 20 км дистанции и стать Чемпионом округа.
Весной 1941 года мы опять выехали в лагерь Юрга. Усиленная учеба.
22 июня 1941 года началась война.
23 июня я получил предписание убыть в Новосибирск на должность начальника штаба 17 отдельного запасного Зенитно-пулеметного батальона. Так было определено мобилизационным планом. Для формирования части отводилось всего пять суток. За это время надо было получить людей из запаса, получить технику и.т.п.
Другие командиры, как и я, такого опыта не имели.
Кроме того мне нужно было изучить азы штабной службы, спланировать боевую подготовку. И это нужно было сделать за те же 5 суток.
Батальон был сформирован, проведено несколько практических стрельб по воздушным целям (по конусу) из счетверенных пулеметных установок.
В июле все роты с материальной частью были переданы в проходящие эшелоны на фронт и батальон прекратил свое существование.
В первых числах августа я прибыл в Минусинск, на реке Енисей, в 1256 стрелковый полк 378 стрелковой дивизии.
Дивизия полностью была отмобилизована, прошла боевое сколачивание и была готова к отправке на фронт.
По прибытии я принял пулеметную роту, полностью укомплектованную.
Личный состав был очень хорошим, это были настоящие солдаты, уволенные в запас 2-3 года тому назад из армии. Почти все специалисты-пулеметчики.
Что это были настоящие солдаты подтвердили первые же бои.
Для знакомства, изучения людей у меня было не больше недели на месте и две недели в эшелоне при следовании на фронт.
В 20 числах августа эшелоны нашего полка начали разгружаться на станциях и разъездах в непосредственной близости к фронту.
К этому времени немецкие войска на Северо-Западном направлении Захватили Прибалтийские республики, вышли к ближним подступам Ленинграда. Наши войска вели тяжелейшие бои. Превосходство немцев количественно и качественно в авиации, танках, артиллерии, в автоматическом огне пехоты определяло их успех. Плюс к этому они лучше нас воевали, владели инициативой.
Мы ехали на фронт с высоким моральным духом, но еще нужны были сильные противотанковые средства, нужны были танки.
Ввод в бой свежих сил организованно всегда приносил успех.
Мы же вступили в бой разрозненно, частями.
Видимо, другого выхода не было – враг рвался в Ленинград.
Мы вступили в бой в районе Чудово. 25 августа немцы овладели Чудово, но дальше их продвижение было приостановлено, прорваться немецким войскам на восток не удалось, нашими войсками им были нанесены большие потери.
Когда не удалось лобовой атакой захватить Ленинград, немцы сосредоточили крупную группировку войск в районе Чудово, 16 октября прорвали нашу оборону. Тяжелейшие бои продолжались почти 20 дней, но продвинуться немцам удалось до 100 километров, и все же это был их успех: немцы перерезали железную дорогу Тихвин-Волхов, еще больше усугубили положение Ленинграда.
В районе нескольких километров восточнее и юго-восточнее Тихвина нашими усилиями и подошедших частей из тыла немцев удалось остановить.
Что касается боевых действий нашего батальона и своей роты, то нужно сказать следующее.
После прорыва немцев у Чудово мне с ротой пришлось непосредственно быть в боевом соприкосновении с немцами.
В то время основными средствами борьбы с танками и мотопехотой мы могли использовать огонь станковых пулеметов и бутылки с горючей смесью.
За два месяца боев (сентябрь-октябрь) в роте было потеряно до 50% личного состава и пулеметов, из 6 пулеметных повозок осталось только две.
Когда несколько стабилизировался фронт в первых числах ноября мы получили из маршевых рот пополнение. Это были казанские татары, необученные. Пришлось в окопах их обучать стрельбе из пулемета. Позже они хорошо воевали.
Числа 10 ноября я сдал пулеметную роту и был назначен командиром лыжного батальонав составе двух лыжных рот и 4 станковых пулеметов общей численностью 150 человек.
Всех лыжников вооружали автоматами.
Ноябрь и первые числа декабря были использованы для подготовки и сколачиванию батальона.
В середине ноября мы начали наступление, был освобожден Тихвин и наши войска стали продвигаться на запад к реке Волхов.
Зима 1941-1942 годов была очень снежной и холодной.
Мне с батальоном пришлось действовать на флангах наших войск, вести разведку. Задача батальона состояла в том, чтобы немцам не дать оторваться от нас и закрепиться на каком-либо рубеже.
Поэтому каждый день проходил в боях.
В двадцатых числах декабря 1941 года передовые части подошли к реке Волхов между Кириши и Грузино, штурмом овладели западным берегом реки, на некоторых участках захватили плацдармы.
Во время атаки по льду я попал в воронку на льду от снаряда и вместе с лыжами оказался в ледяной воде.
Рядом, бежавшие солдаты, вытащили меня почти из-подо льда.
Двое суток в замершей одежде, под огнем противника я был на снегу, пока нас лыжников не вывели из боя.
В канун нового 1942 года во время артиллерийского обстрела был ранен командир полка подполковник Карнаухов, а я получил контузию.
Две недели стоял звон в ушах, были сильные головные боли, общая слабость.
В ходе нашего наступления тылы отстали по причине бездорожья, машин было очень мало и они не могли пробиться по снежным дорогам, потери в лошадях были очень и очень большими.
Как началось наступление не выдавалась горячая пища, то есть больше месяца. Выдавали по 500 граммов муки, из которой на саперных лопатках пекли лепешки; не было соли.
Мне объявили, что присвоено воинское звание «Старший лейтенант».
Первые числа января мы вели бои за расширение плацдарма. Продвинулись на несколько километров, но были остановлены перед железной дорогой из Чудово на Волхов.
Высокую насыпь немцы умело использовали для рубежа обороны.
Несколько попыток прорвать этот рубеж закончились безуспешно. Мы несли потери; у нас не было танков, а артиллерийская поддержка ничтожной.
В одну из атак разъезда Водос 13 января 1942 года я был ранен в левую руку. Под огнем пришлось долго лежать в снегу, я потерял очень много крови.
После первичной перевязки в медпункте, раненых собирали группами и своим ходом (кто мог двигаться хотя бы на одной ноге) отправляли в госпиталь в Будогощь.
Почти 50 км пути по лесной снежной дороге представляли собой вереницу раненых, идущих на Восток и редкие повозки с боеприпасами и продуктами в Западном направлении.
В Будогоще раненых грузили в теплушки и отправляли дальше по железной дороге.
Путь в 450 километров до Вологды занял 10 суток, мы больше стояли, чем двигались.
10 суток без перевязок – раны стали воспаляться, одолевали вши. Кто два, а кто и больше месяцев не мылись в бане, не меняли белье.
Кормили в вагонах плохо, правда, почти каждый день давали горячий суп. Горячую воду грели на печке в вагоне.
В Вологде нас вымыли в бане, обработали раны и санитарным поездом эвакуировали в тыл. Разгрузили наш санитарный поезд в городе Чусовой Пермской области. Госпиталь № 3791 размещался в бывшем железнодорожном клубе.
После полутора месяцев лечения 5 марта 1942 года я прибыл в Свердловск, в отдел кадров Уральского военного округа и сразу же был назначен в 164 стрелковую дивизию помощником начальника оперативного отделения штаба дивизии.
Дивизия закончила формирование и в середине марта эшелонами отправилась на фронт.
К концу марта 1942 года все части дивизии сосредоточились в районе Тулы.
Всюду были видны следы зимних боев в этих местах.
Я побывал (как и многие другие) в Ясной Поляне, в имении Л.Н.Толстого. Как варварски надругались немцы над памятью великого писателя.
Наша 164 стрелковая дивизия из состава 1 резервной армии (командующий генерал-лейтенант Чуйков В.И.) была передана в состав 61 армии и в плотных боевых порядках заняла оборону в районе города Белёва.
Шли совершенствование оборонительных позиций и подготовка к прорыву обороны немцев в направлении Болхов, Орел.
Но крупное поражение наших войск в мае под Харьковом не позволило начать нам наступление на этом направлении.
В июне месяце дивизия была снята с фронта и по железной дороге переброшена на правое крыло Западного фронта в состав 31 армии.
Части дивизии сосредоточились в районе города Старица и Погорелое-Городище.
Весь июль месяц ушел на подготовку наступательной операции в направлении Зубцов-Ржев.
31 июля 1942 года после мощной артиллерийской подготовки и ударов авиации фронт немцев был прорван и наши войска стали успешно продвигаться вперед.
Со второй половины первого дня наступления пошел сильный дождь.
В течение нескольких дней все дороги размокли, а впереди была река Вазуза, приток Волги.
При подготовке наступления не брали во внимание, что Вазузу придется форсировать на переправочных средствах.
В результате дождей вода в реке поднялась на несколько метров и река превратилась в серьезную преграду. В первый же день наступления начальник оперативного отделения майор Кельманзон был ранен и мне было поручено выполнять обязанности начальника отделения (заместителя начальника штаба дивизии).
Через три-четыре дня передовые подразделения подошли к реке Вазузе и были контратакованы крупными силами немцев; они рассчитывали задержать наше наступление, не дать подойти к реке, форсировать ее, а за это время организовать оборону на Западном берегу.
Я с группой связистов и саперов продвигался вместе с передовым батальоном с задачей выбора и подготовки наблюдательного пункта командира дивизии.
В результате контратаки этот батальон был отрезан от главных сил полка. Командир батальона старший лейтенант Пискунов был тяжело ранен, мне пришлось принять командование батальоном и еще одной ротой из другого батальона.
К вечеру стало ясно, что главные силы полка не смогут до утра подойти к реке.
По радиостанции «РБМ» удалось доложить командиру полка (немцы забивали наши переговоры), что принял командование и продолжаю выполнять поставленную задачу.
С наступлением темноты я собрал командиров рот и было принято решение переправиться на западный берег Вазузы. Я тогда рассуждал, что за нами идут главные силы дивизии, а на западном берегу была очень слабая оборона.
На берегу были постройки скотного двора, которые мы разобрали, связали плоты, ночью переправили сначала две роты, а затем и другие две роты и пулеметную роту.
Переправа ночью была такой неожиданной, что немцы не оказали сопротивления, а отдельные огневые точки были подавлены огнем станковых пулеметов с нашего берега.
За весь следующий день батальон отбил несколько атак небольших сил немцев, закрепился на плацдарме у деревни Красное.
Главные силы дивизии отбили контратаки танков и пехоты и только к вечеру вышли к реке и освободили город Зубцов.
В течение ночи на наш плацдарм переправились два полка.
После пленные немцы рассказывали, что они не предполагали, что отрезанный батальон переправится на западный берег реки.
Батальон вывели в резерв, назначили командира батальона, а я продолжал выполнять свои основные обязанности.
Плацдарм был расширен и с него развивалось наступление на Ржев.
Наступательные бои продолжались весь август и до середины сентября.
И хотя поставленные задачи не полностью были выполнены, но операция имела большое стратегическое значение.
Это были тяжелые дни для Сталинграда.
Для противодействия нашему наступлению немецкое командование вынуждено было бросить в район Ржева несколько танковых и пехотных дивизий, которые направлялись из Европы, Крыма к Сталинграду.
В первые дни наступления я был принят кандидатом в члены партии.
В сентябре 1942 года мне было присвоено воинское звание «Капитан». В это же время был награжден первой боевой наградой – медалью «За боевые заслуги».
Позже, в течение службы, я получил еще 20 советских и иностранных наград, но эта первая награда особенно дорога мне.
После полутора месяцев наступления дивизия понесла значительные потери, была выведена в резерв, получила пополнение и по железной дороге передислоцирована на левое крыло Западного фронта в район города Юхнова, в состав 49 армии.
Осенью и зимой 1942-43 годов мы занимали оборону по реке Угра (приток Оки).
4 ноября 1942 года я был второй раз ранен осколком мины в левую ногу. Эвакуироваться в тыл я не захотел и лечился в медико-санитарном батальоне дивизии.
И вот теперь, почти сорок лет спустя, оглядываясь назад, я хочу коснуться двух вопросов.
Первый – в течение шести месяцев мне пришлось выполнять обязанности начальника основного, ведущего отделения в штабе, не имея до этого никакого опыта работы в штабе полка, дивизии, и еще – возраст мой был 21-22 года.
Все эти годы, вспоминая тот период, я задаю вопрос: почему полгода не назначали начальника отделения? Пусть будет нескромно, но, видимо, моя работа удовлетворяла командира и начальника штаба, и я отвечал требованиям, которые предъявлялись.
Второй вопрос. За долгую службу мне довелось видеть да и самому испытать как работают, как строят свои отношения командир и начальник штаба.
Образцом, среди многих положительных примеров, я считаю отношения командира дивизии полковника Цыганова Н.Г. и начальника штаба подполковника Баторун.
Жаль, что они скоро оборвались. Подполковник Баторун погиб в ноябре 1942 года.
Цыганов Николай Георгиевич после войны стал генерал-полковником, начальником главного штаба Войск противовоздушной обороны страны.
В апреле 1943 года я был направлен на учебу в академию им. М.В. Фрунзе.
Академия в 1941 году была эвакуирована в Ташкент, куда я и прибыл. В мае 1943 года академия возвратилась в Москву, в свое здание на проезде Девичьего поля.
С 1 июня был организован основной курс численностью 300 человек со сроком обучения 3,5 года из слушателей ускоренных курсов, имеющих боевой опыт.
Весь первый курс был посвящен изучению техники и тактики родов войск и служб (пехоты, танков, артиллерии, связи, инженерных войск, противохимической защиты и др.), боевые действия стрелкового полка. Большое внимание уделялось изучению службы штабов, военной топографии и военной географии.
По социально-экономическим дисциплинам изучали историю партию, политическую экономию, партийно-политическую работу в армии.
Военно-исторический цикл включал историю западного военного искусства, историю русского военного искусства, историю Советского военного искусства и Великой Отечественной войны.
Изучали английский язык.
Первый курс я закончил со средним баллом – 4,7.
После окончания первого курса все слушатели были направлены в Действующую армию на 1,5 месяца (июнь – июль 1944 года).
Я, в числе других слушателей, был направлен на Ленинградский фронт в район города Нарвы, в состав 2-й Ударной армии, начальником штаба 166 стрелкового полка 98 стрелковой Краснознаменной Ропшинской дивизии.
Летом 1944 года наши войска развернули крупные наступательные операции на всех фронтах.
На Нарвско-Таллинского направлении также велись активные наступательные боевые действия, в результате которых была освобождена Нарва, окружены и уничтожены две дивизии «СС» (эстонские).
Наше наступление на Запад было остановлено немцами перед высотами у города Йихви.
Затем дивизия была передислоцирована южнее Чудского озера откуда успешно продолжила наступление на Таллин.
Второй курс в академии был посвящен изучению боевых действий стрелковой дивизии.
Второй курс я закончил с общим баллом – 4,91 и мне приказом Народного комиссара обороны была назначена Сталинская стипендия.
После окончания второго курса я стажировался в должности начальника оперативного отдела штаба 108 стрелкового корпуса 2 Ударной армии в Германии.
24 июня 1945 года состоялся Парад Победы, на котором я участвовал в составе академии.
Третий курс был посвящен изучению оперативного искусства - армейских наступательной и оборонительной операций.
Третий курс и государственные экзамены я сдал на «отлично».
Наша группа – 12 слушателей была самой молодой на курсе, одной из дружных, а по учебе одной из лучших.
В группе были русские (Жижинов А.Н., Катокалов И.Н., Кузичкин А.Е., Стучилов А.И., Юдин И.П.), украинцы (Головко Н.П., Клименко Д.Н.), белорус (Леченко Д.М.), татарин (Улямась С.Х.), грузин (Ксоврели Г.Д), узбек (Юлдашев У.Х.), еврей (Заграничный С.Б.).
Нашим оперативно-техническим руководителем от начала учебы и до окончания академии был полковник Путьковский Борис Федорович; он для нас был не только учителем, но и отцом (два его сына погибли на войне).
Учеба в академии – это важный этап в подготовке офицера. Я горжусь, что получил высшее военное образование в военной орденов Ленина, Октябрьской революции, Краснознаменной, орденов Суворова первой степени академии имени Михаила Васильевича Фрунзе.
В это время произошло еще одно важное событие – я женился.
Жена Любовь Григорьевна (до брака Захарова) вот уже четвертый десяток лет делит со мной нелегкую нашу жизнь; вырастила и воспитала сына и дочь.
После войны
Из мемуаров Стучилова А.И.
В декабре 1946 года мы с женой отправились на Дальний Восток для прохождения дальнейшей службы.
На Дальнем Востоке мы прожили 12 лет, родились наши сын Владимир (1947 г.) и дочь Ольга (1950 г.)
Моя служба после окончания академии началась в городе Уссурийске, в оперативном управлении штаба Приморского военного округа первое время офицером, а затем старшим офицером оперативной подготовки.
За два года работы в этих должностях расширились мои познания в оперативных вопросах, накопился кое-какой опыт в разработке, подготовке, проведении армейских, окружных учений на картах, на местности со средствами связи, полевых поездок, учений с войсками корпусных и дивизионных.
В конце 1948 года я был назначен на должность офицера для особых поручений при Командующем войсками округа по оперативным вопросам.
Работа непосредственно с такими военачальниками, как Бирюзов С.С., Пеньковский В.А., Захватаев Н.Д. и др. благотворно сказалась на становлении меня как оперативного работника штаба.
За время службы в штабе округа я изучил театр военных действий (Приморье), часто бывал в зоне Порт-Артура, в Северной Корее, Маньчжурии.
В 1950-51 годах, в период войны в Корее, мне пришлось по службе заниматься сбором и обработкой информации по боевым действиям американцев, корейцев, китайцев.
Мои успехи в службе были замечены, мне было присвоено досрочно воинское звание «подполковник».
В декабре 1951 года мы переехали в Лесозаводск, а через год в Иман (теперь Дальнереченск).
Почти пять лет я проработал начальником оперативного отделения – Заместителем начальника штаба 277 (47) стрелковой Росславльской, Краснознаменной, орденов Суворова и Кутузова дивизии.
Служба в дивизии обогащает практический опыт, она непосредственно связана с конкретной организаторской работой.
В памяти остались хорошие как командиры, так и как люди, генерал Красновский, полковник Никандров и другие.
После расформирования дивизии осенью 1956 года, я четыре месяца был старшим офицером оперативного отдела штаба 5 армии.
С апреля 1957 года по октябрь 1958 г. проходил службу в 3 гвардейской Сталинградской механизированной дивизии заместителем начальника штаба дивизии, а последние полгода – начальником штаба дивизии.
Служба в двух дивизиях с богатыми боевыми традициями, полностью укомплектованными была и напряженной, и приятной.
Эти дивизии были всегда в числе передовых в 5 армии.
На инспекторской проверке в 1957 году, которую проводил Маршал Советского Союза Рокоссовский К.К. 3я мех.дивизия получили хорошую оценку.
В 1958 году я был направлен на учебу в академию противовоздушной обороны, в город Калинин.
Так 20 лет я прослужил в Сухопутных войсках от курсанта до полковника.
Качественно быстро росли средства воздушного нападения, соответственно коренным образом менялась и противовоздушная оборона.
На вооружении ПВО поступали новые авиационные, ракетные комплексы, средства обнаружения, управления. Войска ПВО страны росли и качественно, и количественно. Это естественно потребовало увеличения офицерского состава.
При академии ПВО были созданы годичные высшие академические курсы (ВАК), которые комплектовались офицерами, ранее закончившими академии.
Главное в программе ВАКа было изучение новой боевой техники авиации, зенитно-ракетного комплекса, радиолокационных станций, средств связи, автоматизированных средств управления. Это было правильное направление – нельзя командовать, не зная техники и ее боевого применения.
Оперативно-техническая подготовка включала изучение боевых действий общевойсковых соединений и объединений противовоздушной обороны, включающих в себя авиационные, зенитно-ракетные, радиотехнические части и соединения, т.е. новой организационной структуры: дивизия ПВО, корпус ПВО, отдельная армия ПВО.
Курсы я закончил с отличными оценками.
Жили мы в Калинине – вся семья 4 человека – на частной квартире в маленькой комнатке.
В августе 1959 года мы переехали в город Тбилиси.
Я получил назначение в штаб Закавказского корпуса ПВО начальником оперативного отдела – заместителем начальника штаба корпуса.
Войска корпуса были развернуты на территории Грузии и Армении.
Особенностью и трудностью в работе штаба корпуса (оперативного отдела) было то, что на нас было возложено планирование и управление всеми силами и средствами противовоздушной обороны в нашем районе боевых действий, т.е. Закавказского военного округа, воздушной армии, Потийской военно-морской базы и корпуса ПВО.
Обстановка на театре в то время была напряженной, часто нарушалось наше воздушное пространство.
Для меня работа в корпусе в такой обстановке и с такими начальниками, как генералы Созинов, Олифиров, Ратушный и другие была хорошей школой после академии ПВО.
В ноябре 1960 года я приступил к работе по новой должности – первого Заместителя начальника штаба отдельной армии противовоздушной обороны.
Командующего армией генерала Коршунова Е.В. и начальника штаба генерала Сюкина А.И. я знал первого по Дальнему Востоку, а второго по академии им.Фрунзе.
Круг обязанностей был большой непосредственно в штабе, а также часто приходилось выезжать в войска в составе групп или самому возглавлять группы.
Нужно было умело строить взаимоотношения с родами войск, политотделом, тылом, службами в управлении армии, с командирами и штабами соединений.
Со временем я достиг полного с ними взаимопонимания. Все эти управления, отделы возглавляли солидные по возрасту, званиям, люди: генералы Чубаров, Бережной, Курочкин, Черкашин, Марганидзе, Потанин, полковники Крагель, Полищук, Сузанский и др.
На должность начальника штаба – первого заместителя командира корпуса ПВО я был назначен в августе 1964 года.
Корпус по своему составу, значению района боевых действий и прикрываемых объектов – один из самых крупных в системе противовоздушной обороны страны.
По прибытии мне не пришлось долго осваиваться, так как я хорошо знал войска, руководящий состав штаба и частей, а они знали меня.
С первых же дней нужно было выправлять недоделки своего предшественника, прежде всего в организации управления: нужно было заново строить командный пункт, организовать запасный командный пункт и др. эти задачи были решены в течение 1965 года.
Успешно решалась одна из главных задач штаба – поддержание и совершенствование боевой готовности частей, в том числе боевых расчетов и пунктов управления.
Успехи корпуса росли из года в год, особенно по оперативно-тактической подготовке войск и штабов.
В 1967 году в корпусе были проведены отлично ракетные и авиационные стрельбы, улучшился порядок, сократилось количество происшествий.
В феврале 1968 года Постановлением Совета Министров СССР мне было присвоено воинское звание «Генерал-майора».
Кроме основной должностной работы необходимо было вести партийную и общественную работу.
В управлении корпуса я избирался членом парткома; в городе Перми был депутатом городского Совета, членом районного комитета партии.
Трудными и интересными были годы работы начальником штаба корпуса, и я с чувством удовлетворенности результатами работы, вспоминаю людей, с которыми непосредственно был связан по службе четыре года.
Это генералы Диденко Н.Д., Марганидзе Л.Г., Брюканов А.Л., Ремизов Д.А., полковники Гриб М.И., Недре А.Я., Сокуренко В.И., Осипов А.Т., Синожин Н.Т., Геросин В.Н., Киселев А.Т. и др.
Уже несколько лет шла война во Вьетнаме. Американцы варварски бомбили Северный Вьетнам, сосредоточив для этого до 1500 боевых самолетов.
Вьетнамский народ мужественно боролся за свою независимость и объединение страны.
Наша страна безвозмездно помогала Демократической республике Вьетнам не только боевой техникой и вооружением, но и нашими военными специалистами.
Большую группу советских военных специалистов (СВС) ПВО возглавляли наши генералы.
Осенью 1968 года такая миссия была возложена и на меня. Я был назначен руководителем группы Советских военных специалистов противовоздушной обороны – специалистом при Командующем ПВО и ВВС демократической республики Вьетнам.
После двухнедельной подготовки и инструктажа в нашем Генеральном штабе, я через Владивосток, на танкере «Анапка» отбыл в ДРВ.
Восемь суток занял переход по Японскому, Восточно-Китайскому, Южно-Китайскому морям до порта Хайфон.
Вьетнам находится в тропической зоне, в жарком влажном климате, который тяжело переносится нами - северянами. Почти всегда 100% влажность, а температура летом (апрель - ноябрь) выше 40 0, а зимой - 15 0 - 20 0 тепла.
Северный Вьетнам к 1968 году представлял ужасную картину: были разбиты все населенные пункты, расположенные в развилках или на перекрестках дорог, мосты через реки и речки, сооружения оросительной системы. Дефиле, отдельные участки дорог, перевалы, переправы и т.п. были «перепаханы» воронками от бомб.
В Ханое не подвергался бомбардировкам только центр города, а в Хайфоне – центр и морской порт.
Налеты американцы совершали ежедневно с авиабаз в Тайланде, Южном Вьетнаме и с авианосцев в Тонкийском Заливе.
В среднем ежесуточно в налетах участвовало до 500 боевых самолетов. Основными типами самолетов были истребители-бомбардировщики и истребители «Фантом» (Ф-4), Ф-105, А-5, А-6 и другие, а также стратегические бомбардировщики Б-52.
Применялись различные виды бомб (в том числе планирующие, магнитные, шариковые), снарядов (Булпапп, Шрайк). Широко и эффективно применялись помехи радиоэлектронным средствам ПВО.
Наши военные специалисты выполняли сложные, ответственные задачи: первые годы непосредственно в зенитно-ракетных войсках вели боевые действия, одновременно обучали вьетнамские расчеты.
Последующие годы наши офицеры выполняли функции по обучению, а главная задача – поддержание боевой техники и вооружения во всех родах войск ПВО и ВВС в боевой готовности и обеспечение высокой боевой эффективности нашего оружия.
Это нам удавалось сделать не только поддержанием его в полной боевой готовности, а также правильным, рациональным тактическим, оперативным и огневым применением, проведение технических доработок непосредственно на позициях, изысканием тактических, технических, организационных методов борьбы с новыми приемами и средствами нападения американцев.
Наши советские люди – офицеры, сержанты, солдаты – проявляли мужество, отвагу, высокую профессиональную подготовку, боевой дух, презрение к опасностям, чем заслужили уважение у вьетнамцев, а также многие были отмечены советскими и вьетнамскими наградами.
Группы наших специалистов, численностью от 10 до 20 человек, были рассредоточены по всей территории Северного Вьетнама: авиационные группы в районах аэродромов, зенитно-ракетные в районах стартовых позиций, радиолокационные – возле командных пунктов радиотехнических частей.
Каждая группа имела у себя подвижную электростанцию, киноустановку. Жили наши люди в бунгалах (сарай из бамбука) и в пагодах (буддийская церковь).
Штаб группы (до 20 офицеров) размещался в Ханое, в здании нашего посольства, а группа инженерно-ракетной службы (25 офицеров) в 30 км от Ханоя (зона «Б»).
Кормили нас вьетнамцы однообразной пищей: на первое – суп овощной из бамбука и разных трав, на второе – рис с мясом из буйволятины или со свиным салом.
Мне по роду своей деятельности удалось побывать во всех районах Северного Вьетнама и лично увидеть ужасы современной безядерной войны, видеть в практическом применении все виды нашего оружия противовоздушной обороны.
Я утверждаю, что наше оружие, с честью выдержало испытание войны как по надежности, так и по эффективности.
В период пребывания во Вьетнаме в сентябре 1969 года мне пришлось докладывать Председателю Совета Министров СССР тов. Косыгину А.Н (во время его визита в ДРВ) по вопросам выполняемых задач СВС, по эффективности боевого применения нашего оружия и наших взаимоотношений с вьетнамцами.
Мое пребывание в ДРВ закончилось в декабре 1969 года.
По случаю моего отъезда Заместитель Министра Обороны ДРВ устроил прием, на котором присутствовал и наш Чрезвычайный и Полномочный Посол Щербаков Илья Сергеевич.
На приеме мне были вручены вьетнамские награды: орден «Боевой подвиг», медаль «За дружбу» и значок «5 августа».
Кроме того я был занесен в Книгу Почета Посольства СССР в ДРВ.
По возвращении из командировки во Вьетнам, я вынужден был согласиться на назначение на должность Заместителя начальника штаба в Свердловск – 4 ОА.ПВО. От двух должностей, предложенных мне на Дальнем Востоке и в районе Баку, я отказался.
Свердловск устраивал меня и семью еще и по семейным обстоятельствам.
Работа эта была для меня не новой, я имел опыт в этой должности.
Новым было то, что в течение последних двух лет, в виду болезни генерала Потанина А.С., мне пришлось выполнять должность начальника штаба армии.
За период жизни в Свердловске (1970-1976 гг.) в нашей семье произошли изменения: жившие с нами мои родители – отец и мать – умерли; дочь Ольга вышла замуж и уехала от нас; сын Владимир женился и переехал в другую квартиру в Свердловске. В 1976 году 1 августа после 38 лет непрерывной службы в армии, я уволился в запас.
Прожита большая часть жизни и обычно подводят какие-то предварительные итоги.
Вот так и я могу спросить себя – правильно ли был сделан выбор профессии?
Я считаю, что правильно, и у меня нет ни малейшего сомнения в этом. Об этом я могу теперь сказать определенно, после долгой службы, связанной с войнами, известными жизненными неудобствами и лишениями.
Доволен ли я службой, тем как она проходила?
В основном доволен, но если бы я смог снова начать её, то внес бы некоторые коррективы в прохождение службы, что зависело бы от меня.
И третий вопрос – достиг ли я того, что хотел и мог?
Нет, не всего, что хотел и мог.
Но и прибедняться, как говорят, нет резона.
Я получил высшее военное образование, звание высшего офицерского состава, занимал солидные должности, не обделен и наградами. А главное честно и добросовестно нес службу.
В 1976 году мы с женой переехали на жительство в Воронеж.
Как говорят, человек ищет где лучше и, видимо, привычка к переездам еще раз толкнула нас на «подвиг».
Теперь уже без приказа, а по своей воле, мы переехали в город Николаев в мае 1980 года.
Почти после 10 годичной жизни в г.Николаеве, мы переехали в город Голицино – 2, Московской области. Здесь в этом городе живет семья нашей дочери Ольги, а затем приехал и сын Владимир.
Ордена:
Отечественной войны I степени
Трудового Красного знамени
Красной звезды
За службу Родине в ВС СССР III степени
Боевой подвиг 2 степени (СРВ).
Медали:
За боевые заслуги
За боевые заслуги
За воинскую доблесть в ознаменовании 100летия со дня рождения В.И. Ленина
За победу над Германией
За оборону Ленинграда
20 лет Победы в Великой Отечественной Войне
30 лет Победы в Великой Отечественной Войне
40 лет Победы в Великой Отечественной Войне
Ветеран Вооруженных сил СССР
30 лет Советской армии и Флота
40 лет Вооруженных Сил СССР
50 лет Вооруженных Сил СССР
60 лет Вооруженных Сил СССР
70 лет Вооруженных Сил СССР
За безупречную службу в ВС СССР 1 степени
250 лет Ленинграду
За победу над Японией (КНДР)
За дружбу (ДРВ)
30 лет победы над Японией (МНР)
30 лет Болгарской народной армии
25 лет Победы над Германией
Войска ПВО страны