Мой дед Сычёв Александр Александрович приехал в Ленинград из своей родной деревни Полушкино Парфеньевского района Костромской области по вызову своего отца, моего прадеда. Знаю, что они работали монтёрами в Ленэнерго, которое так и находится до сих пор у Марсова поля. Жили в общежитии неподалёку от Нарвских ворот. Перед финской войной 1939-1940 гг. деда призвали в Красную Армию, и он в возрасте 21 года сразу попал на финский фронт. Их часть стояла где-то под Зеленогорском (тогда Териоки) и несла большие потери от финских снайперов, так называемых «кукушек»: финны ночью бесшумно подбирались к нашим подразделениям и без единого выстрела ножами вырезали взвод или расчёт батареи. Таким же образом ночами часто «снимали» часовых.

         В то время дедушка считался достаточно образованным бойцом со своими четырьмя классами начальной школы. Поэтому по окончании финской войны он был направлен на переподготовку и получил специальность – военный шофёр. Из армии вернуться в Ленинград не успел – началась Великая Отечественная война. Так всю войну и прослужил фронтовым шофёром в батарее противотанковых орудий - возил противотанковую пушку. Батарею часто перебрасывали с одного участка фронта на другой – туда, где ожидался прорыв танков противника. При каждой передислокации дедушке надо было в кратчайшие сроки, до начала боя, успеть выкопать укрытие для своей машины, а он за неё головой отвечал.  А утром их уже могли перебросить в другое место, и всё начинай сначала. Как деду удалось выжить и получить только два осколочных ранения – одно лёгкое, другое потяжелее – кроме как чудом, объяснить не могу. Сначала дед крутил «баранку» на отечественных полуторках, а ближе к концу войны на американском студебеккере. Никаких воинских званий не получил, был рядовым солдатом, ефрейтором.

         Начинал войну дед под Москвой (помню, называл военный аэродром в Монино), а закончил в Берлине. Дедушка был участником Парада Победы на Красной площади в Москве в июне 1945 года. Рассказывал, что от каждого фронта был очень жёсткий отбор: нужно было иметь определённые воинские награды, характеристики от командования, соответствовать даже по росту. Сначала их отбирали в Германии, проверяли строевую подготовку, затем привезли в Москву, ещё раз «просеивали».  Выдали всем новую воинскую форму и поставили на усиленное довольствие, даже выдавали папиросы «Казбек» вместо махорки. Удивительно, но дедушка никогда не курил, даже на фронте, и отдавал папиросы товарищам. Репетиций парада было очень много – целыми днями они маршировали, тоже на каком-то близлежащем аэродроме. После Парада дед вернулся в Германию для продолжения службы и демобилизовался только в начале 1947 года. Его не хотели демобилизовывать, предлагали остаться служить в группе наших войск, даже предлагали за это трофейный мотоцикл с коляской - в то время большая роскошь - но дедушка рвался на родину, домой. Хотя и дома-то у него, в сущности, ещё никакого не было – он не успел до армии обзавестись ни семьёй, ни хозяйством. Приютил его по возвращении в Ленинград младший брат Николай, выгородив угол в своей комнатке в деревянном доме на Большой Пушкарской улице, на Петроградской (этот домик жив до сих пор). Началась мирная жизнь. Дедушка устроился работать сначала на завод «Ленполиграфмаш» на набережной реки Карповки, а потом перешёл в 36-ой грузовой автопарк управления Ленпромтранс, где проработал бригадиром слесарей уже до самой пенсии. Началась мирная жизнь.

         В 1995 году страна отмечала пятидесятилетие великой Победы, и оставшиеся в живых участники того, июньского, парада 1945-го года должны были вновь пройти по Красной площади. Получил приглашение и мой дедушка. Но поехать уже не смог, болел. Его не стало 4 июня 1995 года.