Боевой путь

Из фронтовых воспоминаний Николая Алексеевича Тюрина.

Родился я в 1925 году. Когда началась война, учился в 8 классе. Призвали в армию в январе 1943 года, когда мне ис­полнилось 17 лет. Направили учеником в учебный полк авто­матчиков. Через 4 месяца окончил обучение и попал на фронт на Орловско-Курскую Дугу.

Первые дни на фронте было очень страшно, но надо было это преодолеть. На фронте попал в роту автоматчиков при штабе полка. Ее бросали на самые тяжелые участки, на про­рыв. Много было боевых эпизодов, которые запомнились на всю жизнь. Один из таких боев был на Днепре.

Два батальона пехоты вышли к Днепру. Берег был болоти­стый, весь в кочках. Наша рота автоматчиков тоже пошла к берегу. Когда стали подходить, то услышали, что стреляют немецкие автоматы. Разведчики проверили — ничего не на­шли, остановились, стали готовить завтрак. Ребята пошли за хворостом, и мы услышали: “Немцы!”. Оказалось, что бата­льоннемцев не успел переправиться через реку и засел в кочках. В течение 20 минут немцев уничтожили.

Когда вышли к Днепру, стали готовить подручные плав­средства. На вторую ночь стали переправляться. Немцы от­крыли сильный огонь. Когда доплыли почти до противополож­ного берега, поступил приказ вернуться назад. Позже мы уз­нали, что наш удар был отвлекающий.

Особенно запомнились бои за освобождение Белоруссии. Это было под Калинковичами. Вот один из них.

Наша рота автоматчиков вышла к лесу. Шел дождь, к ночи ударил мороз. Поступил приказ взять деревню, а она была сильно укреплена. Деревню взяли, но потеряли в этом бою 21 человека. Они все были из одного района. За этот бой я был награжден орденом Славы IIIстепени.

Самый тяжелый бой был под Бобруйском. Объявили, что на посту будут стоять младшие командиры. Мне сказали стоять с 2 до 4 часов ночи. Если будут бомбить наши самолеты, то сказали дать 3 зеленых ракеты. В три часа ночи появились наши бомбардировщики, которые шли в тыл противника. В 9 часов 22 июня 1944 года дали залп наши “катюши”. На каждом километре было сосредоточено по 300 стволов артиллерии, вся она одновременно открыла огонь. Артподготовка кончи­лась, и гвардейцы пошли в бой. Противник дрогнул и побежал. Мы преследовали врага до 27 июня. 27 июня получили приказ подготовиться к большому маршу. Нам выдали дополнитель­ный боекомплект и сухой паек на сутки. Под Бобруйском была окружена 75-тысячная группировка немцев. Полк получил при­каз обойти немцев с запада и преградить им путь, если они прорвутся из окружения. За эту ночь мы прошли 74 км, оста­новились, отрыли окопы и устроились на отдых. Часа через полтора проснулись от грохота. Немцы пошли на прорыв. Они прорвали кольцо окружения и двинулись на расположение на­шего полка. Бойцы полка отбили 13 атак, но приостановить движение немцев не смогли, в результате чего противник на несколько километров прорвался на запад, где их остановили наши свежие части и уничтожили.

Наш окоп находился в 50 м от штаба полка. Привели двух немецких генералов, взятых в плен, и мне приказали их охра­нять и не стрелять в них, что бы ни случилось, без приказа. Когда немцы стали окружать нашу часть, командир полка при­казал командиру взвода старшему лейтенанту Панкратову взять четырех самых сильных автоматчиков, выйти из окружения и спасти знамена полка. Мне приказали идти вместе с ними. Сняли знамена с древок, спрятали под одежду и пошли. В это время командир полка и его офицеры отстреливались от наседавших немцев из пистолетов. По пути мы присоединились к обозу со штабными документами. Прошли несколько километров, и нас стали догонять немецкие танки. Тогда мы секретные документы закопали, а сейфы с остальными до­кументами утопили в болоте. Сами через болото вышли к реке Березине. На плотике перебрались на другой берег. Вый­дя на противоположный берег, мы наткнулись на власовскую часть, но имея единственный приказ спасти знамена, нигде не вступая в бой, мы ее обошли стороной и двинулись на звук артиллерийской канонады. Через три часа, смертельно ус­тавшие и голодные, мы вышли к расположению наших артил­леристов. С трудом отыскали свою дивизию, благодаря по­мощи полковника, руководившего переправой на реке Бе­резине. Когда командиру дивизии доложили, что мы при­шли, он выбежал из землянки в нательном белье. Первый вопрос, который был задан: “Где знамена?". Мы сняли с себя знамена и отдали ему, через 10 минут он вышел из землянки, одетый по всей форме. Здесь же он приказал всех наградить, старшему лейтенанту Панкратову присво­ено звание Героя Советского, Союза, остальных наградить орденами, в том числе меня орденом Славы II степени. Здесь же мы узнали, что из 1200 человек в нашем полку в живых осталось 40, весь командный состав погиб. Погиб и командир полка.

В конце 1944 года, когда наша часть находилась под Ригой, меня послали учиться на командирские курсы. Учился я в городе Остров. Во время учебы несколько раз пришлось вы­езжать на ликвидацию банд в Прибалтике. В конце апреля 1945 г. окончил курсы и получил звание лейтенанта и был направлен на фронт.

Войну закончил в Берлине. В армии служил до 1953 года, затем был демобилизован как инвалид II группы.

Литература:

Николай Алексеевич Тюрин //Знамя (Злынковскийр – н).- 1993. – 14 сентября(№73). – С.1. – (Строки из фронтовых биографий).

Памяти товарища //Знамя (Злынковскийр – н). – 1999. – 15 мая(№ 40). – С.4.

Из племени отважных: Н.А. Тюрин //Знамя (Злынковскийр – н). – 2000. – 18 января (№4-5). – С.5. – ( К 55 – летию Великой Победы).( из сайта Злынковской библиотеки )