Дата призыва – июнь 1941 года

Как сложилась бы судьба паренька из башкирской деревни, если бы не война? Кто знает? Володя Уршеев родился в 1914-ом, в небогатой семье, поднимавшей ещё трех сыновей. Время перемен создавало новый мир, но до «светлого будущего» было далеко. Четыре класса школы – и закончилась учёба. Нужно было работать в колхозе, управляться с домашним хозяйством – Володя жил обычной сельской жизнью. Пришло время и невесту приискать, но тут грянула война.

На фронт рядовой Уршеев отправился с особенным багажом – на русском языке он говорил значительно хуже, чем на татарском. Но общительность, умение найти подход к любому человеку и природная мудрость быстро сработали и на расширение русского словаря молодого бойца, и на обучение военной науке.

А «наука» досталась ему непростая, из тех, что всегда на передовой. Владимир Уршеев был определён в связисты, начав свой фронтовой путь на Северо-Кавказском фронте. Попадались ли вам военные фильмы, посвящённые связистам? Нет таких, промелькнёт в кадре-другом солдат с катушкой, протягивающий линию связи, и всё на этом. А ведь связисты, решая, казалось бы, очевидную задачу – наладить связь между подразделениями и в случае обрыва исправить её повреждения, постоянно были на линии огня! Потому что обеспечивали взаимодействие войск, координацию совместных действий – и враг это отлично знал. В то время связь держалась на обычном полевом проводе. При артиллерийском налёте его секло осколками. Связисту, несмотря ни на что, нужно было идти и искать обрыв. Пока другие пережидали обстрел в траншеях, связисты под градом снарядов делали всё, чтобы восстановить связь.

Одна такая вылазка «туда и обратно», по воспоминаниям солдат, «всё равно что сходил в атаку». Обратно в окоп, перёвел дух, а тут опять обрыв. И никуда не денешься, приходилось лезть под сумасшедший огонь – связь в бою нужна не меньше, чем оружие. Вспоминая войну, Владимир Уршеев часто повторял: «Я не понимаю, как мне удалось выжить!?» Сколько боевых товарищей потерял он на полях сражений – не знает никто, но его самого словно берегла судьба. Даже в ожесточённых боях на Кавказе в 1942-ом, получив страшное осколочное ранение в голову и руку, он выжил! Пролежав в январе почти сутки во дворе, а потом в сарае, где было ненамного теплее, Уршеев дотянул до госпиталя и восстановился, уже через год воевал снова.

В марте 1943-его старший сержант Владимир Уршеев, командир взвода отдельной роты связи, был награждён самой главной солдатской медалью «За отвагу». Впереди были ещё тысячи километров поволоки, которая должна была обеспечить наступление советских войск связью.  Северо-Кавказский, Юго-Западный, Четвёртый и Третий Украинский, Первый Белорусский фронт… Военный маршрут не раз вёл парня из башкирской глубинки через крупные войсковые операции, форсирование больших и малых рек на пути к Берлину.

Владимир учился воевать, воевать так, чтобы сберечь не только собственную жизнь, но и жизнь связистов, которыми командовал. В приказе о награждении Уршеева орденом «Красная звезда» в 1944 году указано: «Весь сержантский и рядовой состав взвода т. Уршеева был награждён орденами и медалями Союза ССР. 25 апреля 1944 года, когда связь часто прерывалась, повреждённая осколками, сам с группой связистов вышел на линию и под огнём противника лично исправил семь порывов». В 1944 году у старшего лейтенанта Уршеева в подчинении была уже рота связи 1054 стрелкового полка.

Орден Отечественной войны II степени Владимир получил в августе 1944-го в боях за Бессарабию, когда в сложных условиях не только организовал бесперебойную связь командования полка со всеми подразделениями, но и «когда фашисты предприняли ожесточённую контратаку с целью выйти из окружения, и обстановка стала угрожающей, вместе со своими связистами Уршеев, смело вступив в бой, уничтожил 15 гитлеровцев. В результате боя группировка противника была разгромлена» (из приказа о награждении). А ведь к этому времени тридцатилетний командир роты из-за многократных обморожений ног испытывал постоянные боли. Уже в семидесятых, объясняя врачу, откуда взялась гангрена, Владимир Андреевич рассказывал, как уходя вперёд перед наступающими войсками в позднюю осень ему не раз приходилось ночевать в стогах сена, которые наутро покрывались снегом и льдом.

Война катилась уже по немецкой земле, когда Уршеев получил звание капитана, был награждён орденами Отечественной войны I степени и «Красного знамени», медалью «За взятие Берлина». Да, он один из тех немногих, кто прошёл дорогами войны с её первого до самого последнего дня! Хотя домой он вернулся много позже – только в 1947 году, так как был оставлен в Берлине в подчинении первого коменданта города генерала-полковника Николая Берзарина.

Что было потом? Мирная жизнь. Возвращение на Родину и встреча с будущей женой, рождение дочерей и много работы. Владимир Уршеев трудился там, куда его направляла партия, в которую он вступил на фронте. Трудился учителем физкультуры, экспедитором на заводе, занимался в ДОСААФ подготовкой молодёжи к призыву в армию, потом был назначен директором столовой. Никогда не терял присутствия духа, был энергичным и активным человеком – односельчане уважали его и за героическое прошлое, и за честность, открытость и самодисциплину. Когда больную ногу пришлось ампутировать, Владимир Андреевич не утратил боевого характера, любил петь, умел сохранить весёлый нрав даже после бессонных ночей – его мучали фантомные боли. На публику о войне рассказывать не любил. Дома в День Победы расстраивался, а если вспоминал что-то из военных лет, говорил так: «Пройдут годы, о войне будут много писать, снимать фильмы. Но будет много неправды!».

Слова деда оказались пророческими. Он умер, когда мне было всего четыре года, и я знаю его по рассказам мамы, которой удалось выспросить у него всё, чем бравый капитан был готов поделиться. Сегодня и я знаю эти истории о том, что война имеет не только героическое лицо, но и страшное, жестокое, которое вряд ли сможем принять мы, выросшие под мирным небом. Главное, чтобы не повторилась такая беда. Поэтому мы бережно храним боевые награды деда и рассказываем о нём уже правнукам героя.

                                                                                      Статья в газете "Газовик" корреспондент Юлия Коршун