Когда я родилась, бабушке было уже за семьдесят, но все равно помню ее такой живенькой, веселой, крепкой. Она рассказывала, как часто на войне ее уберегал счастливый случай, наверное, поэтому она всегда оставалась такой светлой, жизнелюбивой.

Мы жили всей семьей в одной квартире. Так, как в войну она обрела привычку курить, из ее комнаты всегда пахло жженым табаком. Когда он немного выветривался, оставался какой-то особенный уютный и приятных запах. Я зпомнила его, потому что часто заглядывала к ней поболтать. Кажется, она знала все существующие байки и анекдоты, причем рассказывала их с таким артистическим задором, что не «ухохотаться до слез» было просто невозможно.
Она также талантливо играла на гармошке, помнила наизусть все фронтовые песни, частушки.
А вот о войне мы говорили очень редко.
Каждый раз при попытке узнать у нее что-то о боевых товарищах, чувствовала, как бабушка меняется в лице, в голосе. Становилось так страшно неудобно, неловко, что и у самого наворачивался ком в горле. Поэтому о войне мы молчали, она любила о чем-то грустном просто помолчать. Кстати, наверное, именно поэтому она так любила животных, в каждом семейном альбоме есть фотографии с питомцами. С ними можно без слов, а почувствуют они гораздо больше.