Листок потерся на изгибах, но чернила выцвели мало «Здравствуйте, товарищ Верещагина. Получил Ваше письмо. Сообщаю, что муж Ваш Верещагин Алексей Васильевич находится во вверенной мне части. Храбро сражается с немецкими захватчиками и чувствует себя хорошо. Работайте спокойно и скажите своим детям, что их папа геройски воюет за Родину. С приветом гвардии полковник Дедов. 10/04/1944г.»

            Не раз и не два читала и перечитывала это письмо Мария Ивановна – и тогда, летом  1944года, когда пришло оно в село Ковылку,  и позднее, когда снова не было от мужа вестей, и сердце рвалось от тревоги.

            А он имел к тому времени уже две медали «За отвагу». Первую получил за участие в танковом бою под Белевом. И перед тем Верещагин видел много боев. В одном из самых первых, еще в начале войны, получил серьезное увечье. Вплавь, на бревне, под шквальным обстрелом у трагической Соловьевской переправы  одолевал Днепр. После госпиталя снова встал к орудию, правда, уже не к зенитному- противотанковому. Опять видел смерть и кровь.

            И все таки бой под Белевом…..был едва ли самым трудным. Наводчик противотанковой пушки Верещагин почти не отрывал глаз от  прицела. Уже не один снаряд послало его орудие во вражеские танки, а они все шли и шли. Вот один, приподняв тупой тяжелый нос, вынырнул из ближней лощины. Верещагин мгновенно уловил момент, установил наводку и  снаряд буквально прошил бронированное самодовольно рыло. Вражеский танк задымил смрадно, но другой обошел его, грозя вмять в землю и орудие, и расчет. Верещагин будто прилип к прицелу. Выстрел, и танк с перебитой гусеницей завертелся на месте. В яростной злобе он огрызнулся огнем, в щепы разнес пушку, вывел из строя половину расчета. Верещагин, отброшенный в сторону, чудом остался жив.

             Немецкие танки в тот раз не прошли. Когда замолкло большинство орудий, в атаку пошли наши танки. Они шли прямо в лоб, стеляя, давя, тараня. И враг отступил, оставил на поле боя не менее сорока бронированных машин.

              Вторую медаль «За отвагу» Алексею Васильевичу вручили за бои при освобождении Смоленщины. Он по-прежнему воевал в составе противотанковой арт-бригады, но был уже разведчиком. Случилось это так. После кровопролитных боев их полк отвели на отдых и пополнение. Там, находясь в лесу, Верещагин нарисовал на фанерном щите картину, которая привлекла внимание офицера из штаба разведки. Он уловил в ней точность глазомера художника и умение нанести увиденное на бумагу.  Алексея Васильевича пригласили в разведку.

             Он не ходил в расположение врага. Он проникал туда, находясь на расстоянии, на какой либо так называемой главенствующей высоте - колокольне, вышке, дереве. С помощью оптических приборов вглядывался в передовые позиции немцев, подробно сообщая по телефону увиденное.

            Верещагин умел и сам давать оценку происходящему. Как то заметил, что к одному из дальних вражеских блиндажей чаще всего подходят офицеры. Он определил это по выправке военных, по некоторым другим признакам и решил, что засек расположение немецкого штаба. Он сообщил о своих наблюдениях командованию, помог скорректировать орудийный огонь, и вражеский штаб (позднее подтвердилось, что это действительно был штаб) еще до нашего наступления взлетел в воздух.

            Все бои, в которых участвовал сначала рядовой, потом ефрейтор Верещагин , даже перечислять трудно. За некоторые из них объявляли благодарность верховного Главнокомандующего- за участие в боях на западном берегу Неман, за прорыв обороны на границе СССР в Восточной Пруссией (здесь Верещагина сильно контузило, но он остался в строю), за завершение ликвидации окруженной восточно-прусской группы войск юго-запада Кенигсберга.

            В Кенигсберге Алексей Васильевич и закончил войну. Здесь получил еще одну медаль, а домой вернулся еще не скоро. Мария Ивановна Верещагина опять брала то давнее от командира части, читала его детям - Коле, Володе и Шуре, хотя знала его наизусть. Потом это письмо читали Люба и Надя, родившиеся после войны, теперь его просят внуки Марии Ивановны и Алексея Васильевича.

Е.Уривская Кор.газеты "Ленинец" 1980г.