Мой дедушка - Александр Степанович Власов, родился в 1916 г под Казанью в деревне Шеланга Верхне-Услонского района Республики Татарстан. (на фото в центре)

Он прошел с боями огромный путь от Москвы до предгорий Австрийских Альп. Будучи офицером НКВД, дед имел бронь, но в августе 1941 года добровольцем ушел на фронт в составе 334 стрелковой (ныне ордена Суворова, Витебской) дивизии, сформированной в Татарстане. Войну он начал в звании лейтенанта, в должности батальонного комиссара дивизиона 120-миллиметровых минометов, а закончил в звании гвардии майора на должности командира дивизиона самоходных орудий в составе 69-й гвардейской Звенигородской Краснознаменной дивизии.

Мой дедушка был участником военного парада в Москве на Красной площади в 1941 году, откуда войска уходили сразу на передовую. Боевое крещение он получил на Калининском фронте. Обстановка на фронте менялась так быстро, что ему приходилось быть не только минометчиком, но и артиллеристом, автоматчиком и снайпером. Дед окончил высшую артиллерийскую школу, знал в совершенстве все виды оружия. Был участником битвы под Москвой, Курской битвы, Ясско-Кишиневской операции. В ходе последней он со своим дивизионом более 4-х часов (до подхода подкреплений) удерживал многотысячную группу фашистов, рвавшихся из окружения на запад. За этот бой он был награжден полководческим орденом Александра Невского. Дедушка освобождал от фашистских оккупантов Украину, Молдавию, Румынию, Венгрию, Австрию.

Дедушка часто рассказывал мне о войне. Его память хранила много событий тех трагических лет. Но особенно часто он вспоминал памятный день, 4 апреля 1942 года, когда около совхоза «Миловидово» Велижского района Смоленской области шли тяжелые бои с превосходящими силами противника. Части 334-й стрелковой дивизии были переброшены сюда из города Велиж с задачей овладеть шоссейной дорогой Велиж-Витебск и замкнуть кольцо окружения вражеской группировки. По этой дороге противник перебрасывал в осажденный город свои подкрепления - живую силу и технику. Командир дивизии полковник Николай Мищенко поставил задачу - обеспечить огнем минометов наступление наших войск и быть готовыми к отражению контратак, особо подчеркивая, что выполнение немыслимо тяжелого задания зависит от умения организовать разведку целей, точной их пристрелки и четкости управления огнем.

Очень-очень тяжело было нашим воинам-пехотинцам отбивать атаки превосходящих силами немцев. В этом упорном и сложном для наших войск бою основная тяжесть легла на артиллерийские подразделения, в том числе на минометный дивизион, в котором дед был комиссаром. Минометчикам постоянно приходилось маневрировать огнем, быстро перенося его с одних целей на другие. На одном из участков 1122 стрелкового полка немцы прорвали передний край обороны и просочились в тыл. Наблюдательные пункты полка и минометного дивизиона, где находился дедушка, управляя огнем минометов, оказались отрезанными от своих подразделений. Кольцо окружения сжималось. В живых оставалось уже только 25-30 человек. Отъявленные фашистские головорезы (двухметровые голубоглазые красавцы - «истинные арийцы», как вспоминал дедушка) из состава именного немецкого полка «Адольф Гитлер» стреляли разрывными пулями и орали на ломаном русском языке «Рус, стафайс!»

Наши отбивались из автоматов и пистолетов, в ход пошли гранаты. В память деда отчетливо врезалась одна деталь: командир полка майор Гапоненко, расстреляв все патроны, достал последнюю гранату «лимонку», замахнулся было бросить ее, но передумал, сказал, что оставит ее для себя - живым немцы его не получат...

В исходе боя наступили критические минуты... В самый последний момент дедушка принял трудное решение «вызвать огонь на себя». В переводе с языка артиллеристов это означает передать на батареи координаты нахождения своего пункта. Тот, кто когда-нибудь видел и представляет всю огневую мощь залпа 120-миллиметровых минометов, тот поймет, что после вызова артиллерийского огня «на себя» шансов остаться в живых практически НЕТ. Командир первой батареи, получив от деда данные о направлении и дальности прицела, понял, что огонь должен вестись по наблюдательному пункту дивизиона, откуда он только что получил команду, и запросил подтверждение приказа. Когда же получил его, прокричал в трубку: «Прощайте, товарищи! Открываю огонь!». Дивизион трижды стрелял залпом. Мины ложились в самой гуще фашистов. Это было страшное зрелище. Дед вспоминал: «От подачи и до первых разрывов мне вспомнилось все. Вся моя недолгая (двадцать шесть лет) жизнь... Лица жены и маленького сына, улыбки родных и друзей... Но ненависть к гитлеровским нелюдям была сильнее. И сама мысль о том, что они могут остаться жить и творить свои зверства над любимыми мне людьми, была НЕВЫНОСИМА». Третьего залпа дед уже не увидел. С ранением и тяжелой контузией он очнулся в медсанбате только три недели спустя. Наступление немцев было сорвано...
 

Дедушка совсем немного не дожил до 60-летия Великой Победы. Его не стало в сентябре 2004 года.

Мы никогда не должны забывать, какой ценой досталась нам Победа в той уже далекой сейчас войне. Никто не должен быть забыт, ничто не должно быть забыто!