Отец не любил вспоминать эту историю, но как-то рассказал: уже находясь в Берлине, я обслуживал самолёты. Ко мне подошёл Василий Сталин и потребовал, чтобы я подготовил самолёт к вылету немедленно. Я, видя, что Василий пьян, сказал, что не смогу сию секунду подготовить самолёт, а в неподготовленный сесть не позволю. Он стал кричать, угрожать, что поставит меня к стенке. Я уже думал, что жизнь моя на этом закончилась: либо Василий сейчас меня к стенке поставит, либо чуть позже его отец, когда узнает, что я выпустил Василия в таком состоянии на неподготовленном самолёте. Неожиданно зазвонил телефон и Василия куда-то вызвали. Только этот звонок спас мне жизнь.

Помню дедушка любил сидя в гостинной смотреть телевизор. А я очень любила забираться к нему на колени - тогда он обнимал меня, а руки у него такие большие, мягкие! Как же приятно было вот так с ним сидеть! Было ощущение, что я была вся в него погружена, как в тёплое одеяло - так уютно и тепло! Я до сих пор вспоминаю его, как очень тёплого, ласкового и любящего дедушку.

я была ещё совсем маленькой, когда дедушка взял меня с собой в магазин. Около магазина была детская площадка, он привёл меня на площадку, а сам пошёл стоять в очереди, приглядывая за мной оттуда. Я подошла к качелям и раскачала их. Мне хотелось раскачать ещё сильнее и я зашла за качели, и тут же получила от них по носу, и упала. Помню, как дедушка подхватил меня своими большими тёплыми руками и быстро побежал со мной домой, приговаривая на ходу "сейчас, сейчас, потерпи, милая. Сейчас дома будем". Очень хорошо помню до сих пор, как мне было тепло и уютно на его руках.

Помню отца всегда очень внимательным и любящим. Он очень любил свой сад. С такой любовью выращивал фрукты, ягоды; собирал урожай и занимался консервацией.
К нам - детям - относился очень тепло, но достаточно требовательно. Он воспитывал в нас чувство ответственности, такое каким обладал сам. Он всегда очень внимательно следил за нашей учёбой, требовал отвечать за свои поступки и действия.