Воронов Фёдор Петрович родился 18 июля 1924 года в крестьянской семье Петра Денисовича и Софьи Петровны Вороновых в селе Пожня Больше-Писаревского района Сумской области. Кроме Федора, в семье был ещё один сын – Анатолий, в последствие погибший на полях войны. Детство и юность Фёдора прошли в селе. Здесь он получил среднее образование.
В 1942 году в возрасте 18 лет был призван в ряды РККА и направлен на обучение в Сызраньское танковое училище. В 1943 году, после окончания училища, в звании лейтенанта был направлен в Горьковский завод для получения с конвейера нового танка Т-34. Танк имел полную боевую комплектацию – бензин, масло, снаряды, пулеметные ленты. Вдвоем с водителем они в составе танковой колонны своим ходом доехали до 2-го Прибалтийскийского фронта. Там танк Федора Петровича был зачислен в состав 24-й танковой бригады 5-го танкового корпуса.
Прибыв на 2-ой Прибалтийский фронт, экипаж новенького танка под командованием 19-летнего лейтенанта был назначен головным в операциях разведки боем. Как и на марш-бросках, за ним уже следовали танки командиров роты и взвода. Решение, что Воронов идет всегда первым, было определено командиром батальона. Почему? Сам Воронов считает, потому что он прибыл только с училища, других уточнений нет. В разведке командиры других танков, следующих за ним, даже будучи старше, но равные по званию, подчинялись Воронову.
Воронов рассказывает: «Экипаж разведывательного танка стандартный – водитель, заряжающий, радист и командир танка. К экипажу танка была закреплена группа десантников-пехотинцев. Десантники подчинялись командиру танка. Задача десантников – обеспечить танковую разведывательную атаку через уничтожение огневых точек противника. В вооружение десантников входили винтовки, пулеметы, противотанковые ружья и гранаты. На танке было от 6 до 8 десантников в зависимости от задач и их наличия. В атаке десант скрывался за закрепленными на танке броневыми щитами. Щитов было два, с обеих сторон, за каждым помещалось 3-4 бойца. К танку были приварены скобы, чтобы десант мог удержаться на танке при резких маневрах».
В ноябре 1943 года войска фронта вели наступление на Витебско—Полоцком направлении. Там, в 4 часа утра и произошел такой случай, о котором Федор Петрович рассказывает: «Идем в разведку боем. Командир роты следовал за танком Федора. Команда по рации командиру танка: «Прибывать ход!» Голос в работающем танке никогда не слышен и команды подают прикосновением рук командира танка: вперед – толкает в спину, остановиться – шлепает ладонью по шлему механика-водителя, налево – шлепает по левому плечу, направо – по правому. Согласно условным знакам, получив команду, я в свою очередь передаю команду механику-водителю: шлепает ладонью по его шлему. А водитель отвлекся и не обратил внимания на команду рукой. Продолжает ехать с прежней скоростью, не останавливается. По рации от командира роты гневно: «Почему не выполняете приказ???» и дает команду немедленно остановиться. Я уже ударяю ладонью механика по голове, тот останавливает танк. Вся колонна останавливается вслед за нами. Тут подлетает командир роты и орет: «В чем дело? Почему не выполняете команды? Под трибунал захотели?» Я ему докладываю, что товарищ капитан, я полностью передаю Ваши команды механику, но он их не всегда понимает ввиду неопытности. Разъяренный ответом капитан бьет Федора в челюсть и угрожает дальше: «Если вы как надо не поедете, я вас обоих расстреляю!» Потом бежит к танку, где сидит механик-водитель и через люк пытается схватить его за грудки, но тот уклоняется, капитан его не может достать. Капитан плюнув, дает команду ехать дальше и все возвращаются по машинам. Федор занимает свое место командира танка и дает команду водителю «Вперед». Вскоре после того как мы тронулись, тут же наскочили на противотанковую мину. Порвало гусеницу, танк встал. Колонна уехала дальше. Мы остались на ремонте. После починки двинулся к пункту назначения, там и догнали колонну».
Отчетливо Фёдор Петрович запомнил подготовку к Рижской операции в сентябре 1944 года. Танковая разведка, возглавляемая машиной Фёдора Петровича, проскочила плановый рубеж атаки. На этом рубеже планировалось закрепиться, подтянуть силы и напасть на немцев. То есть это поле на карте обозначалось как место будущего сражения. Однако, всего четыре танка, возглавляемые Вороновым, опередили немцев на этом рубеже и те были вынуждены отступить без боя в сторону Риги на более выгодные для себя оборонительные позиции. Немцы находились в ожидали массового наступления русских и смелый скоростной проход группы советских танков представился им началом того большого наступления, которое они ожидали. Это было их ошибкой и нашей маленькой победой. Нашим танкам удалось закрепиться на самом подступе к Риге, создав тем самым плацдарм для прохода наших боевых частей. Как говаривал когда-то полководец Суворов: «Смелость города берет». И почти вскоре за этим, Фёдор Петрович получил ранение. Случилось это так. Он рассказывает: «В октябре бригада, в составе которой был мой танк, принимала участие в разведке боем уже где-то под Ригой. В ходе операции мой танк был как всегда впереди. Вскоре танк наскочил на противотанковую мину, разорвало левую гусеницу. Танк остановился не сразу, гусеница осталась в 100 метрах сзади танка. Сразу же по танку со стороны немцев пошел ураганный огонь со всех видов оружия. Поступила команда покинуть танк. У люка я находился первым, поэтому сразу покинул танк, отполз от него немного и стал ждать остальных. Сразу за мной успел выскочить радист. Механик и наводчик должны были быть следующими, но им не повезло. Наводчика сразила немецкая пуля, а механик-водитель не успел выскочить и сгорел живьем. Вдвоем с радистом Федор по-пластунски пополз в направлении своих позиций. Тем временем, нас, ползущих по-пластунски танкистов, обнаружили немецкие снайперы и стали по ним стрелять. Мы старались укрываться, но на открытом участке пуля снайпера все же настигла меня и прошла через левый локтевой сустав. Ранение было тяжелым: рука полностью перестала мне подчиняться. Пришлось работать одной правой рукой. С трудом я все же сумел, используя только одну руку, добраться по-пластунски до пехотинцев и фельдшеров».
В том бою, где был ранен Фёдор Петрович, и несколько недель спустя советские войска нанесли поражение силам немецкой группы армий Север, и практически полностью освободили территорию Латвийской ССР.
На лечение Воронов был направлен в эвакогоспиталь №5774 в городе Кострома. Там он пролечился 4 месяца. После излечения Федора Воронова признали не годным для воинской службы и назначили 2-ю группу инвалидности. На этом война для Федора Петровича закончилась.
Орден Отечественной войны II степени – первая награда, которая заполнилась Фёдору Петровичу. Вторая награда – медаль «За отвагу». После войны был удостоен награды «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945г.г.».
После демобилизации Воронов Федор Петрович работал в органах МВД, был оперуполномоченным в городе Ростов-на-Дону. Позже, Федор Петрович решил связать свою жизнь с железной дорогой и устроился работать в строительно-монтажный поезд №187 треста Казанстрой. Строили железнодорожные пути. Вот в составе этого поезда для укладки вторых путей на участке Дружинино-Красноуфимск-Янаул он и прибыл к нам на Урал, в город Красноуфимск. После окончания работы СМП №187 был переброшен на другой участок. А Фёдор Петрович решил остаться в Красноуфимске. Работал помощником машиниста тепловоза в локомотивном депо станции и был награжден знаком «За долголетний добросовестный труд». Оттуда и вышел на пенсию. В свои 90 лет, Фёдор Петрович и сейчас выглядит весёлым, добрым, неунывающим человек, живущим полноценной жизнью. Его часто можно видеть на встречах ветеранов. 20 февраля 2015 года Ф.П.Воронов награжден медалью к 70-летию Победы. Она уже на его груди.