Известие о войне застало Якова дома- в селе Карповка Чертковского района Ростовской области. После сообщения по радио во многие отдаленные села поскакали гонцы на лошадях. В дом колхозного бригадира, дедушкиного брата - Василия, примчали в первую очередь.
Уже на следующее утро, по еще не познавшей беды земле, со всех сел стекались мужчины. Дедушка шел в райцентр, в военкомат, не сам: почти десять километров его провожала жена Анфиса с годовалой дочкой на руках.
Пришлось воевать на одном из сложнейших направлений первых месяцев- Военно-Грузинской дороге, куда немцы, стремясь к Кавказу, бросили крупные силы. Нашей пехоте очень тяжело было противостоять немецким авианалетам, оказавшись на открытой дороге, подпертой с двух сторон крутыми склонами. В марте 1943 года после такого очередного налета дедушка был контужен и тяжело ранен. Несколько месяцев находился в госпитале, но был признан негодным к военной службе.
Возвращался Яков той же дорогой, только искалеченный, на двух самодельных костылях , в родную Карповку.
Горьким разочарованием встретила родина: от него, прислушавшись к увещеваниям родителей, отказалась молодая жена, несмотря на то, что у них уже была дочь. Вот и пришлось вернуться в родительский дом, чтобы залечивать душевные и телесные раны. Только не умел дед унывать! Посмотрите-ка, на довоенное армейской фото: на нем он старше меня лет на пять, а сколько блеска в глазах, в уголках губ замерла до поры улыбка. В руках – труба, он играл в военном оркестре. Я не знаю, как она правильно называется, но вот ее зычный бас озорно звучит в моем сознании. Солист, заводила, душа компании. Дед после войны стал ветеринаром.
Нашлась и та, что не замечала увечья. Судьба подарила новую встречу- с Куприевой Риммой Павловной, нашей бабушкой и прабабушкой. В их семье появилось четыре замечательных дочери и два сына. Жили просто, по-деревенски, трудились, воспитывали детей. Только рано ушел из жизни мой дедушка, так и не оставили в покое фронтовые раны. Младший сын еще и в школу не пошел…