Мой дедушка, Янкелевич Григорий Львович, родился в 1906 году в Казани, получил два высших образования, окончив сельскохозяйственный, а затем строительный институты, женился на моей бабушке Валентине, которая родила ему двух замечательных девочек - мою тетю и маму. Дедушка был высококвалифицированный специалист - инженер-строитель. До войны он был переведен работать в Москву в строительный трест "Мясохладстрой". Ему выделили дачу в деревне Крюково под Москвой, той самой, у которой "погибал взвод". Летом 1941 года моя бабушка с мамой, которой было 3 года и ее сестрой, которой было на тот момент 10 лет выехали из Казани на эту дачу. В одночасье все перевернулось, началась война. Фашисты подходили к Москве и началась срочная эвакуация. Имея бронь, он отказался от нее и пошел на фронт добровольцем, прежде отправив бабушку с дочерьми обратно в Казань. Призван он был Химкинским районным военкоматом Московской области 8 сентября 1941 года.

Войну дедушка начал в звании капитана, затем было присуждено звание майора. Дедушка командовал инженерными войсками, был сапером. Свои боевые действия он начал в Ржеве, освобождая наши территории дошел до Белоруссии. В лесах Белоруссии фронт стоял 11 месяцев, были ожесточенные бои. Во время одного из таких боев дедушка сначала был ранен в голову, но продолжал сражаться, а 12 ноября 1943 года при переправе через реку Лососино в районе деревни Ковалево недалеко от г.Витебска погиб от разорвавшегося рядом снаряда, который попал ему в сердце, схоронив в нем половинку медали "За отвагу". Другую половинку сохранил у себя фронтовой друг, который, дойдя до Берлина, написал на здании Рейхстага имя моего деда.

За боевые действия при освобождении оккупированных фашистами территорий награжден орденами Красного Знамени, Красной Звезды, медалью "За отвагу", а также посмертно - орденом Отечественной войны I степени приказом командующего БТиМВ 39-ой Армии.

Похоронен в г. Лиозино (между Витебском и Смоленском) в братской могиле на офицерском кладбище. В 1972 году мы с мамой нашли его могилу по описанию, которое сделал его фронтовой друг, а также были в военкомате, где нам подтвердили его захоронение. 

У нас сохранились письма с фронта, в т.ч. накануне гибели,  фотографии дедушки  с его фронтовыми друзьями, которые также погибли, письма боевых друзей с сообщением о его гибели. У дедушки был прекрасный бас, он нередко до войны пел в операх, в т.ч. в колонном зале. По воспоминанию друга (описано в одном из писем), вечером перед последнем боем солдаты сидели вокруг костра, а дедушка пел арию Ивана Сусанина.