Зайцев Георгий Савельевич
Зайцев
Георгий
Савельевич
старший техник-лейтенант

История солдата

Зайцев Георгий Савельевич бил японцев в 1938 году на Халкин-Голе и фашистов в Великую Отечественную войну.

Родился Георгий Савельевич 27 ноября 1913 года в Казани на третьей линии Козьей слободы в доме № 113. В семье было семь детей (три мальчика и четыре девочки). Георгий был самым младшим. За месяц до его появления на свет отец, ломовой извозчик, погиб после того, как его лягнула лошадь. Мать Хевронья Осиповна растила ораву детей одна. Старший брат погиб в гражданскую войну. Тяжёлое материальное положение позволило Георгию Савельевичу окончить только шесть классов. Надо было кормить семью. Работал скорняком, шил шапки. Продолжал учёбу на рабфаке. В 19 лет в 1933 году комсомолец Георгий Зайцев поступил работать на текстильный комбинат, который только закладывался. Но работать долго не пришлось. Через месяц по комсомольской путёвке он был направлен в Запорожье на авиамоторный завод (Государственный союзный завод № 29) учиться на авиамеханика.

Вернулся аттестованным специалистом, производственным мастером. К моменту возвращения комбинат ещё не был построен, и ему предложили устроиться самому. Георгий пошёл на завод № 40 имени Ленина (Казанский пороховой завод) в УКС слесарем, но опять проработал недолго. В управление пришла разнарядка – направить шесть комсомольцев, среди которых оказался и Георгий, в Центральный Казанский аэроклуб. Учились летать на  У-2. Очень непростая, оказывается, на У-2 посадка. 97 вылетов с инструктором и только в 98-й Георгий полетел самостоятельно. В 1935 году во время авиационного праздника Георгию Савельевичу было доверено прокатить на У-2 председателя известного колхоза. Тот высоко оценил  молодого пилота, отметил, что выделенные на содержание аэроклуба ОСОВИАХИМ (ОАХ) средства идут на пользу, помогая подготовке будущих защитников Отечества. Через два года он стал пилотом запаса ОАХ СССР. В  декабре 1936 года прозвучал призыв партии: “Дать стране 150 000 лётчиков!”, не пилотов, а боевых лётчиков, умеющих бомбить и сбивать самолёты врага. Зайцеву вручили повестку о призыве в Красную Армию и направили в Качинскую авиационную школу.

Но в школу он не попал, их погрузили в эшелон и повезли на восток. В этом эшелоне были все рода войск, от кавалерии до лётчиков. 26 суток их везли до Владивостока. Потом была баня, новая лётная форма. Проходили карантин, изучали уставы, стрелковое оружие. После карантина он попал на станцию Мучная в 40 километрах от Спасска-Дальнего. Георгия Савельевича послали в училище младших командиров химической защиты. Но свою жизнь Георгий Савельевич связывал с авиацией, написал два рапорта с просьбой направить его в авиационный полк. Просьба была удовлетворена, и он оказался в 59-й скоростной бомбардировочной авиаэскадрильи им. В.И.Ленина, которая дислоцировалась на аэродроме Хвалынка (г.Спасск-Дальний). Авиаэскадрилья недавно получила новую матчасть – скоростной бомбардировщик СБ. Однако оставались и старые Р-5.

В этой авиационной части Зайцев прослужил год красноармейцем, а потом его перевели в механики. Отслужив два года, дослужившись до помощника командира взвода в звании старшины, Георгий Савельевич подал рапорт о демобилизации, но его не отпустили, а уговорили послужить год сверхсрочником. Определили авиационным техником на бомбардировщик.

В соответствии с приказом командующего Особой Краснознамённой Дальневосточной армией (ОКДВА) маршала Советского Союза В. К. Блюхера от 28 июня 1938 года был сформирован 36-й скоростной бомбардировочный авиаполк в составе пяти эскадрилий, вошедший в состав 25-й скоростной бомбардировочной (СБ) авиабригады (командир Александров(?). Основой формирования полка явились 59-я скоростная бомбардировочная эскадрилья (59-я СБАЭ) им. В.И.Ленина и частично 58-я скоростная бомбардировочная эскадрилья (58-я СБАЭ).

Штаб авиаполка и первые три авиаэскадрильи дислоцировались на аэродроме Красный Кут, 4-я и 5-я аэ - в Хвалынке.

В начале июля 1938 года в связи с усилившейся угрозой военного нападения Японии ОКДВА была преобразована в Дальневосточный фронт. 25-я авиабригада перешла в состав 1-й Приморской армии. Командующим войсками фронта был назначен Маршал Советского Союза В.К. Блюхер, членом военного совета дивизионный комиссар П.И. Мазепов, начальником штаба - комкор Г.М. Штерн.

Во второй половине июля 1938 года японцы безосновательно потребовали отвода советских пограничников с важных в тактическом отношении высот Безымянная и Заозерная, расположенных западнее озера Хасан на юге Приморья. В целях оказания силового давления японское командование заблаговременно подтянуло в район озера три пехотные дивизии, кавалерийский полк, механизированную бригаду и 70 самолетов. Непосредственно для овладения высотами была выделена 19-я пехотная дивизия (около 20 тыс. военнослужащих).

Перед конфликтом на Хасане Дальневосточная группировка советских войск насчитывала 766 боевых самолетов, одну треть которых было решено перебросить в район боевых действий. В Приморье сосредоточились штурмовая, истребительная и скоростная бомбардировочная авиабригады, несколько отдельных разведывательных эскадрилий и около десятка отдельных отрядов и звеньев.

24 июля 1938 года по приказу командира 25-й авиабригады 36-й авиаполк приведен в боевую готовность.

Из 4-й и 5-й авиаэскадрилий сформирована 1-я сводная авиаэскадрилья (1-я САЭ) в составе 12 самолетов СБ под командованием командира 4-й эскадрильи капитана Мозгового Александра Селивановича (погиб в декабре 1942 г.) и в этот же день 1-я САЭ передислоцирована на аэродром Кневичи и была подчинена штабу 1-й Приморской армии.

Из 1-й, 3-й и части 2-й эскадрилий была сформирована 2-я сводная авиаэскадрилья (2-я САЭ) под командованием командира 3-й эскадрильи старшего лейтенанта Тишкова Михаила Михайловича с дислокацией на аэродроме Красный Кут.

Из 1-й, 2-й, 5-й эскадрилий была сформирована 3-я сводная авиаэскадрилья (3-я САЭ) в составе 13 самолетов СБ под командованием помощника командира полка капитана Левенберга с дислокацией на аэродроме Хвалынка.

Не хватало обслуживающего персонала. К набивке патронажных лент привлекали в свободное время всех, кто оказывался под рукой. Позднее для этого стали собирать крестьян из окрестных деревень.

1 августа 1938 года 1-я САЭ в составе 12 самолетов СБ произвела боевой налет на высоту западнее озера Хасан, целями являлись сопки Заозерная, Безымянная и Богомольная, а также артиллерийские батареи на японской стороне границы в районах Монтокусан, Йенчен, Нансон и Саосандо. Было сброшено 2040 авиационных осколочных 2,5 кг бомб и 4 бомбы ФАБ-50 по пехоте противника. Во время бомбометания в зенитной артиллерии противника был сбит один СБ, который загорелся и упал на территорию противника. Другой самолет был подбит, но сел на своей территории. 

2-я САЭ из-за плохих метеоусловий произвела посадку с бомбами. 

2 августа 1938 г. утром к Заозерной вылетели 58 самолетов, но опасаясь в тумане поразить своих, не решились на бомбометание. На обратном пути неиспользованные бомбы были сброшены на одном из полигонов. По ошибке некоторые самолеты несли к Заозерной вместо осколочных, химические бомбы: осколочно-химические бомбы АОХ-10 подвесили вместо обычных осколочных АО-10. Расследование показало, что бомбы со склада отбирались просто по внешнему виду. На обратном пути самолеты сбросили часть неиспользованных снарядов на один из полигонов, часть - в озеро Тальми и в бухту. Эскадрилья капитана Мозгового А.С. произвела второй боевой налет по безымянной высоте, что западнее оз. Хасан, но вследствие плохих метеоусловий бомбы сбросила в море. 

"2 августа. В этот день было что-то ужасное. Беспрерывно рвались бомбы и снаряды. Настроение подавленное. Чувствую себя отвратительно. Так воевать невыносимо", - записал японский солдат в своем дневнике. В этот день японские зенитчики повредили три советских самолета.

3-5 августа 1938 г. Авиация бездействовала из-за непогоды. Сталин звонил Блюхеру: «Скажите-ка Блюхер, почему приказ наркома обороны о бомбардировке авиацией всей нашей территории, захваченной японцами, включая высоту Заозерную, не выполняется?». «Докладываю, - отвечал Блюхер. - Авиация готова к вылету. Задерживается вылет по неблагоприятной метеорологической обстановке». «Скажите честно, - раздражался Сталин, - есть ли у вас желание по-настоящему воевать с японцами? Что значит какая-то облачность для большевистской авиации, если она хочет действительно отстоять честь своей Родины»? После этих слов Блюхеру ничего не оставалось, как поднять самолеты.

6 августа 1938 г. день генеральной атаки. 89 скоростных бомбардировщиков вышли на цели группами от 10 до 40 машин. 1-я САЭ в составе 9 СБ произвела боевой налет на высоту Заозерную. При бомбометании зенитная артиллерия вела огонь, но все самолеты вернулись на свой аэродром невредимыми. 2-я САЭ вылетела на подавление артиллерии противника в районе Дигашали (между оз. Хасан и деревней Хамоваку), в составе 18 СБ.

7 августа 1938 г.  И-15 начали постоянное патрулирование над передовой. Одновременно в воздухе находилось до сорока И-15. Звенья сменяли друг друга и самостоятельно выбирали цели, разгоняя орудийные и пулеметные расчеты, расстреливая группы японских солдат. Истребители наносили удары, как на передовой, так и по ту сторону границы. Во второй половине дня 115 бомбардировщиков нанесли удары по позициям артиллерии и скоплениям пехоты в ближнем тылу. 1-я САЭ в составе 9 СБ произвела боевой налет по артпозициям противника в р-не озера Камчануп. В этот же день 2-я САЭ летала на подавление артиллерии противника в районе горы Сируми в количестве 17 СБ, а 3-я САЭ в составе 14 СБ - для разрушения дороги Монто - Кусан - Сонион. 

8 августа 1938 г. Самолеты гонялись даже за небольшими группами людей, отдельными повозками или всадниками. Они успешно подавляли вражеские батареи, заставляя расчеты разбегаться или прятаться в укрытиях. В светлое время суток движение по дорогам в ближнем японском тылу полностью прекращалось. Вражеские солдаты перемещались только вне дорог.

Случилось и Георгию Савельевичу слетать на боевое задание в качестве борттехника. 8 августа командир экипажа предложил ему слетать вместе на бомбометание, сказал, что это исторический полёт и от этого зависит окончание войны. «Расположился я в хвостовой части фюзеляжа СБ "Ф-3» лёжа на полу. Там находился люк, закрытый стеклом, и через него можно было разглядеть землю. Летим, леса, леса и вдруг море. Море подо мной было пустынным, Вдруг командир по связи передал, чтобы смотрел. Увидел шхуну. Начали бомбить. Третьей бомбой попали в шхуну. Раздался взрыв. Из трюма вырвался большой язык пламени, но тут же погас, так как пробоина была большая и забортная вода тут же погасила пламень. Шхуна перевернулась и на поверхности мы моги видеть только её днище. Когда прилетели на аэродром, то начальство стало выяснять, мы или не мы потопили этот корабль. Потому как нас спрашивали думали, что мы сделали что-то не так. Оказывается командир экипажа выходил «на охоту» без приказа. Мы не признавались. В следующие дни, когда всё выяснилось,  нас хотели наградить. Мне дали анкету и велели написать биографию. Написать надо было срочно, на крыле самолета, а анкета на 4-х листах. Самолёт улетал и я не успел всё написать. Мне сказали, что бы я заполнил анкету потом по прилёту в часть. Но когда прилетели в часть вопрос о награждении больше не поднимался».

За период с 1-8 августа 36-й скоростной бомбардировочный авиаполк произвел 113 самолетных вылетов, было сброшено авиабомб: ФАБ-100 300 штук, ФАБ-50 - 214 штук и АО-2.5 кг - 2040 штук, а всего 2554, весом 45800 кг. Потери полка за это время: сбит 1 СБ, погибло 3 человека, подбито 2 СБ (сели на свою территорию) 3 самолета имели 36 пробоин от пуль и осколков. За выполнение боевых заданий в р-не оз. Хасан указом президиума ВС СССР от 25.10.38 г. 24 человека награждено орденом Красного знамени, 354 человека награждено значком "Участник Хасанских боев"

9 августа 1938 г. звено капитана Якубовича, отправленное на побережье, было обстреляно японцами из пулеметов. Перед летчиками поставили задачу проверить, не идут ли к бухте Посьет японские военные корабли, чтобы помешать доставке припасов.

10 августа 1938 г. 34 истребителя вылетели на подавление огня японских батарей. Выявив их местоположение, самолеты маркировали место разрывами бомб. Затем по засеченной позиции начинала работать артиллерия.

На следующий день конфликт закончился, и самолеты больше не применялись...

В октябре 1938 г. демобилизовавшись, старшина Зайцев приехал в Москву. В Казани его никто не ждал, мать умерла, жилья нет, и сестра, которая в это время жила в Москве написала ему, чтобы в Казань не ехал, а стремился бы остаться в Москве. Целый месяц потребовался Георгию Савельевичу, чтобы получить паспорт и временно прописаться в Москве, пришлось дойти по чиновничьим коридорам до прокурора г.Москвы , чтобы он дал команду милицейскому начальству прописать его.

5 января 1939 г. первый рабочий день на лётно-испытательной станции (начальник Медведев) Государственного авиационного завода № 1 им. Осоавиахима (им.Авиахима) (завод «Авиахим») (ныне на этой территории расположена Российская самолётостроительная компания «МиГ»), куда он устроился авиационным техником. В его обязанности входило подготовить новенький выпускаемый в то время заводом И-15 бис к испытательным полётам. 6 января его познакомили с лётчиком-испытателем, который будет испытывать самолёты Г.С.Зайцева. Это был Константин Константинович Коккинаки, впоследствии герой Советского Союза. Их дружба сохранилась до конца жизни Константина Константиновича в 1990 году.

Но работа на заводе ему не очень нравилась, хотел служить в воинской части и выполнять боевые задания. Мечты сбылись, и в 1939 году его направили техником в боевую часть: 9-ю отдельную дальнюю разведывательную авиаэскадрилью (9-я ДРАЭ) (командир майор Степан Лаврентьевич Киселёв, с июля 1941 г., капитан Пётр В. (или Н.) Николаев), дислоцирующую на аэродроме в Люберцах.

9-я ДРАЭ по состоянию на 22 июня 1941 г. имела 8 Р-5, P-Z и Р-10.

В середине июня 1941г. эскадрилью перебросили в посёлок Идрица Псковской области.

Устаревшие Р-5 и P-Z с первых дней боёв оказались непригодными для ведения разведки днём, особенно при ясной погоде, поскольку они немедленно уничтожались истребителями противника. Устаревшая материальная часть в совокупности с неудовлетворительной подготовкой личного состава привели к тому, что разведывательная авиация в первые недели войны понесла тяжёлые потери и уже к середине июля - началу августа оказалась небоеспособной. Выбиваясь из сил, 9-я ДРАЭ пыталась выполнять поставленные задачи. Общий налёт эскадрильи в период с 30 июня по 28 июля 1941 г составил 176 часов. Из восьми лётчиков один погиб, другой пропал без вести, ещё двое получили ранения, а из восьми летнабов  (летчиков-наблюдателей) вышли из строя семеро.

После недели боев эскадрилья вынуждена была эвакуироваться в Ржев. Взлетали под бомбёжкой.  Лётчики чувствовали себя неважно в Идрице остались семьи. В Ржеве в эскадрилью поступили несколько СБ, техническое обслуживание которых легло на плечи Г.С.Зайцева.

Дядя Петя.

В начале июля 1941 года заместитель командира эскадрильи Пётр Николаев вылетел на СБ на разведку. Самолёт был сбит. Штурман и радист погибли, Николаеву удалось выпрыгнуть с парашютом из горящего самолёта. Наткнулись на него в лесу два мальчика. Он вышел им навстречу  в обгоревшей одежде с обожжённым лицом и сломанной рукоой. Ребята сначала испугались, бросились бежать, пришлось им кричать, что он русский, долго пришлось уговаривать их, чтобы помогли выбраться, ведь в этом месте уже находились передовые немецкие части. Шли «собачкой»: впереди и сзади мальчишки, а в середине на четвереньках, на корточках проползал лётчик,  параллельно им по дороге шли немецкие войска. Пришли в какую-то деревеньку, В дом пришла женщина – председатель колхоза, принесла одежду (брюки, косоворотку). Затем на лошади под возом сена привезли его на железнодорожный разъезд. Там его посадили на дрезину и он, как Муставфа из кинофильма «Путёвка в жизнь», доехал до Идрицы. Оказалось, в деревне 18 женщин и детей, жён лётчиков и механиков эскадрильи, ещё не эвакуированы. Николаев собрал женщин, нашел машину и вывез их на станцию. На станции уговорил начальника станции прицепить единственный на станции вагон к проходящему последнему составу, на котором эвакуировались  из Риги рабочие завода ФЭД. При отходе поезда со станции налетела  немецкие самолёты. По счастливой случайности. Составу удалось выскользнуть из-под бомб. Чуть позже налетело другая стая штурмовиков, но и в этот раз всё обошлось. 5 суток в пути, на остановках удавалось найти чуть-чуть грибов да волчьих ягод.

В Ржеве 9-я ДРАЭ расположилась рядом со станцией. Однажды командир объявил, чтобы семейные  шли на станцию встречать жён. Пришли к станции, ждут. Ожидание не выносимо. У Зайцева беременная жена и сын  (год и семь месяцев). И вот наконец  подходит состав. Открывается дверь товарного вагона, выглядывают родные лица. Не передать охватившие чувства, ведь им ранее уже сообщали, что семьи вывезти не удалось, враг занял Идрицу, а тут…

Через некоторое время, слегка подлечившись, из лазарета в часть вернулся Пётр Николаев - «дятя Петя», как его звали в эскадрильи. Рука  на перевязи, так и летал со сломанной рукой. Стоит ли говорить, что уважение и любовь к нему через годы пронесли его подчиненные. Пётр Николаев прошёл всю войну.

Выполнение разведывательных полётов на большую глубину потребовало срочного перевооружения эскадрильи двухмоторными разведчиками СБ, однако эта техника оказалась весьма уязвимой: в течение нескольких дней были потеряны два самолёта с экипажами. Кроме того, уровень подготовки пилотов и штурманов эскадрильи оставлял желать лучшего. Спустя месяц после начала боевой работы эскадрилья располагала тремя исправными СБ с моторесурсом 60%, в связи с чем 9-ю ДРАЭ отправили на переформирование в Лебедянь. Необходимо было эскадрилью доукомплектовать самолётами, пополнить личным составом. 9-ю ДРАЭ вооружили одномоторными самолётами-разведчиками Су-2. Лётный и технический составы переучивали летать на новом типе самолёта. После СБ  Су-2 показался лётчикам маленьким и они отказывались летать.

Здесь Г.С.Зайцев сделал рацпредложение, которое было отмечено командующим резервной авиагруппой полковником Николаем Александровичем Сбытовым. Зайцев предложил на СУ-2  установить запасной топливный бак, вместо бомбоместа. Ведь для самолёта-разведчика, в качестве которого предполагалось использовать СУ-2, дальность полёта важнее бомбовой нагрузки. Н.А.Сбытов добился от конструкторов и заводчан, чтобы самолеты эскадрильи были переоборудованы «по-зайцевски».

В конце сентября эскадрилья вылетела на фронт на аэродром в г.Ногинск.

При перелёте в районе Шатуры у самолёта, в котором летел Г.С.Зайцев отказал мотор. Внизу лес.  Начали падать. До земли оставалось метров 40. Штурман Сергей Мацак закричал. Зайцев сделал зажигание на опережение, добавил обороты и мотор заработал. Но лететь, зная, что мотор может вновь в любой момент отказать нельзя. Нужна была посадка. Пилот - командир звена Борис Калинкович Стучков принял решение сесть на аэродром в Быково, а это был аэродром Берии, садиться на него запрещалось. Но сели, бежит солдат. Объяснили «свои». Зайцев посмотрел мотор, убедился, что он в порядке. Полетели дальше. На аэродроме самолёт встретил техник звена Авдеев. О причине отказа мотора скоро разобрались.

С октября 1941 года заместителем командира 9-й ДРАЭ становится Серафим Вадимович Яцковский, будущий Герой Советского Союза.

9-я ДРАЭ в ходе своего второго «фронтового тура» вела разведку в течение двух месяцев: с 9 октября по 9 декабря 1941 г. Выполнив 91 вылет, в том числе 41 успешно, она потеряла четыре Су-2. Основными причинами невыполнения заданий являлись плохие метеоусловия (26 случаев) и отказы матчасти (15 случаев). В последующем все девять экипажей, принимавших участие в боевых действиях, были сбиты в бою.
Из воспоминаний Георгия Савельевича: «В декабре эскадрилью отправили на переформирование в Казань, мой родной город. Сюда была эвакуирована жена с сыном. Прилетели в Казань, мне разрешили посетить семью. Сел в трамвай, подъехал к дому. Навстречу тёща бежит, меня не узнаёт. Окрикнул, оказывается она бежит в больницу, Елизавета девочку родила, а я и не знал, что она была беременной. Я прожил дома дней двадцать. Аэродром находился в  двадцати километрах от дома, ездил на двух трамваях. Пол шестого вставал, ехал в часть, поздно вечером возвращался. Дома есть нечего, жена заболела. В это время пришла разнарядка из Главного автобронетанкового управления Красной Армии: требовалось отправить 6 авиамехаников и техников. Комэск Николаев предложил мне войти в эту группу. Оставаться дома, смотреть на голодных, больных близких, которым нельзя было ничем помочь, было невыносимо и я согласился. Мы думали, что в ГАБТУ  есть свои самолёты, но оказалось иначе. Приехали в Москву, оттуда нас направили в Горький, где формировалась аэросанные части. Брали туда только коммунистов и комсомольцев. На Горьковском автомобильном заводе увидели ряды аэросаней РФ-8. Оказывается на тех, которые предназначались для нас РФ-8 ГАЗ-98К, были установлены пятицилиндровые авиационные двигатели М-11 с воздушным охлаждением мощностью 110 л.с. и авиационный пулемёт ШКАС, для чего и понадобились авиаспециалисты. Приняли 30 аэросаней. 3 февраля 1942 года погрузили в вагоны и поехали на  север. Прибыли в Няндому (Архангельская область). Командиром был Павлюченко».
Здесь под Петрозаводском в должности заместителя командира роты по технической части до апреля 1944 года и служил Г.С.Зайцев, когда нужда в эксплуатации аэросаней отпала. После чего Г.С.Зайцев был откомандирован в Ленинград в общевойсковой резерв. Просился в авиачасти, но служба в авиасанных частях сыграла свою отрицательную роль, его направили в 49-й батальон аэродромного обслуживания (командир - подполковник Симон Александрович Козлов) 96-го Краснознамённого района авиационного базирования (начальник гвардии полковник Михаил Алексеевич Гуркин) 2-го гвардейского Ленинградского истребительного авиационного корпуса ПВО (2-й ГЛИАК ПВО) Ленинградской армии ПВО (с декабря 1944 г. Центрального фронта ПВО) командиром прожекторного подразделения, из-за отсутствия иных вакансий в авиачастях. Зайцев обеспечивал ночные полёты: при взлёте-посадке самолётов необходимо было прожектором осветить взлётную полосу. Работа ответственная, но простая. Через два дня комбат Козлов, наверное, после более внимательного ознакомления с его документами, перевёл его на должность начальника авиатехнического снабжения и вооружения.  
Войну Георгий Савельевич окончил в звании старшего техника-лейтенанта.
Когда окончилась война, Георгия Савельевича направили в Московский военный округ, в Кубинку, где он прослужил с 1950 по 1956 год в должности заместителем командира отдельного батальона аэродромно-технического обслуживания. Батальон обслуживал 274-й истребительный авиационный полк, командиром которого был майор Сергей Иванович Астахов. В 1951 году С.И.Астахова сменил на должности командира полка майор Микоян Алексей Анастасович (младший сын Анастаса Ивановича Микояна).
В 1956 году Г.С.Зайцев из Кубинки был направлен в Калинин, а затем вновь в Кубинку.
Г.С.Зайцев 16 раз «участвовал в Парадах»: готовил самолёты. Однажды за участие в «парадном расчёте» его наградил А.А.Микоян кортиком, который впоследствии пришлось сдать в органы.
В 1958 году майор запаса Г. С. Зайцев переехал в Химки и поступил на работу в КБ "Энергомаш", на котором проработал до 1973 года в лаборатории № 54 испытателем-экспериментатором. С 1973г. по 1993 г. работал на заводе имени С. А. Лавочкина в отделе обслуживания зданий, в 80 лет ушёл на пенсию.
Георгий Савельевич Зайцев награждён орденами Боевого Красного Знамени за вывод бомбардировщика из-под удара, Отечественной войны II степени, значком «Участник Хасанских боёв», медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», юбилейными.

Регион Московская область
Воинское звание старший техник-лейтенант
Населенный пункт: Химки

Автор страницы солдата

Страницу солдата ведёт:
История солдата внесена в регионы: