1942 год, октябрь месяц. Наша 226 сандивизия дислоцировалась в балке Белоконь и Грачево, что недалеко от ст. Котлубань и Чумрак. Штаб находился в с. Орловка. В первых числах октября шли проливные дожди, земля насытилась до предела, все равнины покрылись сплошной водой. В ночь на 15 октября при наступлении сумерков, дивизия по тревоге тронулась на передовые позиции для принятия боя. Мне было в ту пору 29 лет, был здоров - одно из достоинств того возраста. Поручено мне было 5 повозок, загруженных продовольствием и обмундированием 290-ого стрелкового полка 1-ого батальона. Вечерело. Мы выехали на равнину и ехали по степи. Кругом вода и пдёсы.Подул встречный северный ветер, дождик усилился и через час-два пошёл со снегом. Лошади упорно сопротивлялись ветру, всё смешалось кругом, ни зги не видно. Мы сбились с дороги. Долго ли, скоро ли, но лошади выбились из сил и больше не могли двигаться. А ветер завивал - пурга, шёл мокрый снег, стало морозить. Все мы были мокрые до самых костей. Кой-как приспособились на бричках, лошадей и брички развернули под ветер. К утру мороз резко усилился, снег перестал и ветер стал утихать. Руки и ноги закоченели. Что делать ?Подошел я к солдату Исаеву, своему земляку из Ташкента, смотрю - живой ! Говорю ему : "Давай сапёрные лопаты и будем рыть площадку для костра ". У меня в грудном кармане были рассыпаны спички с зажигалкой.Немного разошлись, стали согреваться от работы - площадка готова. А что толку - холодно ! Достали кой-как спички и еле-еле зажгли, накололи дров из сидений бричек, развели костёр и стали греться. Все собрались, накрылись плащпалатками, носы - к костру.Но скоро дрова кончились.Мы с Исаевым застегнули шинели, обнялись, прижались и ходим взад и вперёд. Обессилили мы, особенно Исаев, он же южанин.Но надо было ходить и ходить, чтобы не закоченеть. Начало светать, стал слабеть и я, и мысли такие, что нам - капут, замёрзнем.Лошади и остальные люди уже не двигались, только мы ещё чуть-чуть ворошимся. Исаев упал. Я хотел его поднять, но тоже упал на колени, а встать уже не мог.Но вот сквозь дремоту услышал я лязг и скрип и чей-то голос:"Товарищ старшина, это наши. Лошади мёрзлые и люди. Два человека живые, дышат еще !" И я потерял сознание. Очнулся в тёмной землянке на соломе. Тут кто-то стал меня ворошить. Я спросил :"Живой?" "Живой. И тот второй тоже живой", - ответили мне.Медики делали нам уколы и массажи, но мы ничего не видели и плохо слышали. Через 7 дней появился слух. И так мы 22 дня находились в медсанбате, где нас приводили в чувства. После выздоровления Исаев сказал мне :"Товарищ старшина,как останемся в живых, приедем в Ташкент, то месяц-два будем пировать, гулять и отдыхать". В 1944 году при форсировании реки Днестр Исаев погиб при бомбёжке парома. И так не суждено ему было доехать до Ташкента.