Из воспоминаний внучки Галины Швецовой (Уржумовой) с рассказов его дочери Галины Ждановой (Петровой): «После войны отец долгое время работал. Напротив их дома был новый магазин (чуть под горку как идти на посёлок слева от дороги). А до этого он работал на Березовке в магазине. Он носил нам сладости, а я из школы на перемене бегала к нему, так как была большая сладкоежка». За прилавком даже помнила внучка Галина Швецова (Уржумова). Из воспоминаний внучки Галины Швецовой (Уржумовой): «Дедушке от государства была выдана машина запорожец. Как только получил машину, приезжал в гости к дочерям в Красновишерск, чтобы показать. Обратно домой в Булатово его мой папа (Владимир, муж дочери Людмилы), так как дорога была очень песчаная, а у него не было ещё навыка. Машину после смерти забрали, так как пользовался менее 2 лет». Дети и внуки отзываются о нем как о хорошем семьянине, любящим не только детей и внуков, но и свою жену Александру. Был человеком сильным духом. В послевоенное время ему приписали хищение и дали 3 года. Из воспоминаний внучки Галины Швецовой (Уржумовой) с рассказов его дочери Галины Ждановой (Петровой) касательно хищения: «Однажды он дал мешок зерна под честное слово, без документов кому-то, а приписали как хищение и присудили 3 года обоим. Мужчина, который получил зерно подал апелляцию и его оправдали, а Михаил Иванович не стал подавать, сказал, что провинился сам и отсидел». Из воспоминаний внучки Надежды Дубинчук (Уржумовой) касательно хищения: «Мужчина пришёл в магазин мужчина (его семья сильно голодала: семья была очень большая, детей много) и сказал, что ему Михаил Иванович разрешил взять мешок с крупой. На самом деле дедушка не давал такого разрешения. Ему дали три года. Отправили его на поселение в Уссурийскую тайгу. Там, говорит, даже забора не было и охраны толком. И вот они с товарищем решили бежать. Рано утром дали деру. Дедушка бежал первый, товарищ за ним, в дороге переговаривались. В один момент товарищ не ответил, дедушка обернулся, а от товарища на тропе только одна чуня (обувь с оной ноги) осталась лежать. В то время там было много тигров, поэтому и не было забора, потому что в тайгу с тиграми бежать никто не рисковал. Деда этой же тропой вернулся назад, никто не заметил, что он бежать пытался». Из воспоминаний внучки Надежды Дубинчук (Уржумовой): «Когда я была маленькая, лет 5-6, была вредная. Что-то нашкодила, деда стал меня ругать и я от него решила убежать. По дороге набежала ногой на бревно, ободрала ногу так, что кость видно было (на память остался шрам) ну и стала реветь. Дедушка как мог успокаивал, а мне больно, плачу, остановиться не могу. Тогда он мне предложил поиграть в карты в дурака на желание и если он проиграет, то залезет под стол и прокричит ку-ка-реку. Сели значит играть, а я в силу возраста играть толком не умела. Вообщем деда сделал так, что он проиграл. В комнате стоял маленький стол, ножки тоненькие и ещё куча перекладин и полочек под ним. Он со своим ростом умудрился туда залезть чуть ли ни целиком и давай во все горло кричать ку-ка-реку. Мне весело стало, про боль забыла, смехом заливаюсь. Заходит бабушка Саша и говорит ему: ты куда, старый, полез, и тоже засмеялась. Он давай вылезать и застрял. Еле-еле его оттуда вытащили, чуть ли ни за уши тянули. Долго вместе смеялись. И эта история у меня отчётливой картинкой до сих пор в глазах, как будто все вчера было». «В том же возрасте, когда мне лет 5-6, дедушка зимой на лошади собрался ехать в магазин до Берёзовой. Я запросилась с ним, заревела, дед не устоял и взял меня с собой. На улице мороз был сорок градусов. Он меня хорошо закутал и всю дорогу спрашивал холодно или нет. Местами заставлял бежать чтобы не замёрзнуть. Когда приехали в магазин, купил мне круглые шоколадные конфеты и кофейные подушечки. Всю обратную дорогу я их лопала, по итогу съела всё)))». «Дедушка не любил, когда бабушку Сашу кто-то называл Шурой, всегда приговаривал Саша, моя Саша. Свою дочь я назвала в честь бабушки Александрой, потому что в день, когда умерла бабушка, дочь первый раз пошевелилась у меня в животе. Моя дочь тоже не любит, когда ее называют Шурой, обязательно скажет, что ее мама Сашей назвала».