Ташкентская военная авиационная школа стрелков-бомбардиров располагалось в г.Чирчик. В нем обучались 2500 курсантов, было 5 аэродромов, на каждом из которых не менее 20 самолетов Р-5 и По-2.

22 июня 1941 года мы узнали о войне. С этого дня наши занятия стали еще напряженней. В перерывах между занятиями мы собирались у репродукторов и слушали передачи из Москвы. В августе пришел приказ сформировать авиационную эскадрилью, укомплектовав ее самолетами училища, летчиками-инструкторами и курсантами. Командиром эскадрильи был назначен наш командир отряда капитан
Волков, которому присвоили звание майора.
После убытия этой эскадрильи поступил новый приказ: отобрать двадцать наиболее успевающих курсантов, дать дополнительную тренировку в полетах и направить (из г.Чирчик) в город Фергану, где было училище летчиков, и на его базе формировался полк ночных бомбардировщиков. На этот раз в
их число попал и я. Я был выпущен из училища в звании старшего сержанта – с тремя треугольниками на петлицах.
В Фергане нам зачитали приказ о формировании полка, объявили его номер и руководящий состав. Командир полка- капитан Илларионов Иван Иванович, комиссаром – батальонный комиссар Чуб Александр Иванович, начальник штаба– старший лейтенант Железняк Михаил Владимирович. Тут же началось формирование эскадрилий, звеньев и экипажей. Я был назначен штурманом звена, а моим командиром – Коля Котельников.
Пришел приказ об убытии на фронт. В указанный день был подан эшелон, и началась погрузка. Грузили все, начиная от самолетов и кончая канцелярскими принадлежностями.
Часов в десять утра – последнее построение. Новый сигнал горниста – «Отправляемся!», затем протяжный гудок паровоза. Мы поехали на фронт.
По прибытии мы приступили к разгрузке. Все предстояло перетащить на руках - никаких тракторов и машин не было. Работали все. Никого не надо было уговаривать или подгонять. После первых рейсов обозначилась дорога, к концу перетаскивания она была уже почти накатанной. Работали быстро. Пот катил градом, особенно у нас одетых в теплые комбинезоны. Самолеты сразу затаскивали в лес и
маскировали, туда же заносили и все имущество. Какой-то инженерной частью для нас было построено три или четыре землянки. Но сидеть в них не пришлось – надо было сразу же приступать к сборке самолетов.
На фронт прибыл в конце декабря 1941 года. Нам было приказано перебазироваться на аэродром Максимово, что в тридцати километрах от линии Калининского фронта. Прибыв туда, мы приступили к боевым полетам. Было приказано нанести удар по живой силе немцев, находящихся в двадцати -
двадцати пяти километрах юго-западнее Ржева.
Первое время мы делали по два-три, а потом по четырепять вылетов в ночь.
В начале января 1942 года войска 30-й армии, в полосе которой мы действовали, вышли к Волге в районе Ржева, охватив город с севера и запада. Таким образом, войска Калининского фронта к этому времени занимали рубеж Селижарово, Ржев, Зубцово. Мы летали каждую ночь. Удары наносили главным образом по войскам, сосредоточившимся в Ржевском выступе.
Днем мы отсыпались. Жили в деревнях, в доме располагались по двое-трое. Кормили нас отлично. Каши и супы были всегда. И там, и там- мясо.

18 апреля Совинформбюро сообщило о налёте лётчиков Западного фронта на немецкий аэродром. Передаём некоторые подробности этого налёта. На крупном аэродроме, расположенной в ближнем тылу немецко-фашистских войск, враг сосредоточил большое количество бомбардировщиков и истребителей. Гитлеровцы рассчитывали наносить отсюда удары по вашим важнейшим коммуникациям и авиационным базам. Аэродром был сильно защищён зенитными средствами, с утра и до вечера его прикрывали истребители. Узнав о сосредоточении вражеской авиации, наше командование решило нанести по этому аэродрому массированный удар бомбардировщиков и штурмовиков во взаимодействии с истребителями. Заранее был детально продуман и разработан весь план этого сложного воздушного налёта, где требовалось чёткое взаимодействие всех родов авиации. На (17 апреля) рассвете девятка бомбардировщиков поднялась в воздух. Вёл группу трижды орденоносец капитан Лоханов – опытный и умелый командир. Это был его 170-й вылет. Вместе с Лохановым летели молодые лётчики, совершившие по 2–3 вылета, – Фалин, Матвеев, Хиль и другие. Одновременно с соседних аэродромов поднялись в воздух другие группы наших бомбардировщиков и штурмовиков. На подступах к цели немцы встретили наши самолёты ураганным огнём зенитных батарей и крупнокалиберных пулемётов. Капитан Лоханов первым прорвался сквозь огненную завету. За ним устремились и другие экипажи. Внизу были отчетливо видны ряды вражеских самолётов. Оторвались бомбы, и сразу же на земле один за другим вспыхнули пожары, раздались оглушительные взрывы. Советские лётчики зафиксировали прямые попадания на взлётной полосе, на стоянках самолётов и в районе складских сооружений. Массированный налёт бомбардировщиков закончился сокрушительной штурмовкой, которую осуществило несколько подразделений «ИЛ’ов». По предварительным данным, в результате налёта наши лётчики уничтожили больше 30 немецких бомбардировщиков и истребителей, взорвали склад горючего, подавили огонь двух зенитно-артиллерийских батарей и 5 зенитно-пулемётных точек. Наши самолёты потерь не имели.