Как много лишнего мы слышим в дни побед,
Но только этой патоки с елеем,
Не очень верят те, кто в десять лет,
Питался в основном столярным клеем... (с)

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

... Мне 5 лет. Я сижу на кухне и капризничаю - не хочу есть суп с хлебом, а посему разламываю его на кусочки, которые хочу выбросить втихоря. Это замечает бабушка и говорит:

- Что ты делаешь? Сколько раз повторять - нельзя так с хлебом обращаться! В войну так хотелось хоть кусочек хлеба съесть, а вместо него приходилось пустой  суп из вареной крапивы  хлебать ... Собирай теперь крошки - пойдем гулять - птичкам отдадим...

.... Сейчас бабушке 87 лет... Она - как и прежде - ест с хлебом абсолютно все... Всегда...

ДОВОЕННАЯ ЖИЗНЬ

Моя бабушка, Блохина (урожденная Полякова) Мария Козьминична  родилась 18 января 1929 года в деревне Погореловка  Шехманского района Козловского округа Центрально-Черноземной области ( ныне это Тамбовская область, Петровский р-н, на период войны - Волчковский) РСФСР в многодетной крестьянской семье. У ее родителей – Козьмы Никитовича (1889 г.р.) и Василисы (в крещении - Вассы) Фоминичны Поляковой (в девичестве - Антоновой)  (1893 г.р.) было 8 детей, двое из которых умерли в младенчестве. Моя бабушка Мария (ее в семье называли Маруся) была самым младшим ребенком в семье.

Маленькая деревенька Погореловка, в которой прошли ее детские годы, раскинулась на открытой местности ( лесов рядом не было), неподалеку протекала речка Матыра, куда ходила купаться местная детвора и ребятня из соседних деревень - Лазовки, Богушевки, Барановки...  Всего в 2 км находилось большое село Волчок (после ВОВ - Волчки) - там располагались школы, больница, кредитное товарищество, почтово-телеграфная контора и иные "блага цивилизации"... Ближайшим крупным городом был Козлов (нынешний Мичуринск).  Тамбовская губерния в начале века входила в 5-ку самых развитых регионов Российской империи - благодаря своему удобному расположению (отдаленности от фронтов), а также  плодородным черноземным почвам, дававшим богатый урожай зерна, который местное население поставляло не только в другие губернии, но и за границу.

До революции семья Поляковых (как и большинство работящих крестьян Тамбовской губернии) не бедствовала - согласно Справке об имущественном положении, хозяйство  включало 2 дома, двор, необходимый сельхоз.инвентарь, 4 лошади, 2 коровы, 15 овец, 5 свиней, а самое главное - 20 ГА земли, для обработки которых нанимались 3 сезонных батрака (на период страды)  и один постоянный работник  - Поляков Яков Ермилович (видимо, кто-то из дальних родственников).

ТАМБОВСКОЕ КРЕСТЬЯНСКОЕ ВОССТАНИЕ

Увы -  Мария всего этого благоденствия не застала - она появилась на свет уже после "эпохи великих потрясений" начала 20 века -  отгремели Первая мировая война, затем революция - которую не поддержало местное население, по региону прошли тиф и засуха, а главное - за 7 лет до рождения Маруси отполыхало самое большое в стране крестьянское восстание, вызванное непосильной нормой дачи хлеба государству. Хлеба было собрано всего 12 млн пудов, из которах продразверстка по плану составила 11,5 млн пудов. Понимая, что в случае сдачи "нормы"  все население когда-то богатейшего края европейской России просто вымрет от голода, доведенные до отчаяния крестьяне, которые уже на тот момент "проели  не только мякину, лебеду, но и кору, крапиву" (с)  на беспредел государства ответили ВОССТАНИЕМ ( известным в литературе под названием "Антоновский мятеж"), длящимся с 1920 по 1922 год.  Стремясь подавить "упрямых кулаков", советская власть не гнушалась ничем - на Тамбовщине был создан жесткий оккупационный режим, проводился террор против населения губернии, со взятием заложников (включая женщин и детей). распылением ядовитых газов, уничтожением сел и деревень, созданием концлагерей и массовыми расстрелами.... Сражающихся крестьян убивали с самолетов и давили колесами бронемашин, косили пулеметами и вырубали шашками. Красноармейцы-каратели говорили: « Местные мужики не щадят самих себя, ни своих детей и жен, бросаясь на пулеметы как волки.” (Вот именно тогда и пошло гулять по России словосочетание «Тамбовский волк” - прим.). Конечно же силы были неравны - мятеж был жестоко подавлен - только убитыми повстанцы потеряли 11 000 человек. Репрессировано было по разным оценкам от 30 до 50 000 человек, многие - депортированны целыми семьями в "северную" Архангельскую губернию. Регион, бывший некогда житницей Российской империи, фактически скатился в нищету - тысячи расстрелянных, сотни пустующих домов насильно депортированных, сожженые до тла карателями населенные пункты - если взять старую карту Тамбовской губернии и сравнить ее с картой сегодняшней, то можно увидеть сколько тогда погибло сел и деревень... Репутация "бунтовщиков"  и "кулаков" преследовала жителей этих мест вплоть до окончания ВОВ -  репрессированные  в 20-х гг участники крестьянского восстания  были практически в каждой семье, что прямо отражалось на возможности  родственников занимать какие-либо  значимые должности - т.е. "выбиться в люди".... Из-за этого многие тамбовчане  покидали родные места и в поисках лучшей жизни устремлялись в другие регионы страны...

Чудом уцелевшие после восстания крестьяне продолжали вести хозяйство. Поляковы сумели пережить смутные времена в полном составе - на тот момент в семье уже  было 4-ро детей - и даже умудрились расширить хозяйство - так, по состоянию на 1929 год  в семье имелось 4 дома, 2 двора, 30 ГА земли под обработкой,  необходимый инвентарь для полевых работ, 7 лошадей, 3 коровы, бык, 15 овец, 5 свиней.

Однако, в 30-ых гг пришла новая беда - тамбовских крестьян советская власть начала объединять в колхозы.  Опасаясь несправедливого "раскулачивания" и возможной  высылки семьи в Сибирь, Козьма Никитович в 1931 году принял разумное решение -  вступить  в местный колхоз «Заветы Ильича» -  и сдав в общее хозяйство 2-х лошадей и часть сельхоз. инвентаря -  стал трудиться там рядовым конюхом. Несмотря на скромную должность, он пользовался уважением  в деревне - достоверно известно, что  именно Козьме Никитовичу доверяли ездить закупать общественный семенной материал ( выдавая деньги и печать колхоза), а местные мужики часто приходили к нему за советом. Правда, всё вышеизложенное, всё равно не спасло Поляковых от постоянных придирок местного председателя, Хохлова Г.П. - так, в 1932 году по его инициативе личное хозяйство Поляковых  "раскулачили" - были изъяты коровы, куры, хлеб, а сами члены семьи исключены из колхоза как "чуждые".  Узнав об этой вопиющей несправедливости, старший брат , 19-ти летний Алексей,  избил  председателя колхоза, за что чуть не попал под суд за "хулиганство над комунистом". Но самое поразительное - меньше чем через год Поляковых... вновь приняли в колхоз.

 Вспоминая об остановке в семье, бабушка говорит следущее: "Дома скандалов не было - отец руку на мать не поднимал , да и  словесной ругани между ними  не припомню.  Папа не курил, очень много работал, выпивал только по праздникам, хорошо плясал, как и положено конюху - любил лошадей и лихую езду. Слыл человеком мудрым - хорошо помню, как со всей  деревни к нему шли мужики за советом. Всегда - прийдя домой после тяжелых крестьянских трудов, интересовался как прошел наш день, меня - как младшую - брал на руки и  и говорил "Ну а ты, Стрекоза, конечно же больше всех делов сегодня переделала..." Вообще, меня в семье  очень любили . Я с раннего детства очень  дружила с наиболее близкой по возрасту сестрой Шурой, а брат Вася мастерил красивые куклы - для меня и моих подруг. Хорошо помню  мать отца, Наталью - она помогала приглядывать за нами - детьми - и старого бородатого деда Никиту. А вот бабушку и дедушку со стороны мамы совсем не знаю - они по неизвестным причинам уехали из своей Дмитриевки  когда я была совсем ребенком к родственникам то ли в Астрахань, то ли в Архангельск..."

Из вышеизложенного можно сделать вывод, что бабушка и дедушка Марии Козьминичны со стороны матери  скорее всего перебрались на ПМЖ к родственникам, депортированным в Архангельскую губернию в результате "Антоновского мятежа"... 

Вообще же тема Тамбовского крестьянского восстания долгое время табуировалась и искажалась - так, в советской литературе мятеж подавался как "кулацкий бунт" местного населения, с которым лихо расправились "доблестные красноармейцы Тухачевского". Восстановить и объективно оценить всю жуткую картину тех лет историкам удалось только после распада СССР. Особенно острым интерес к данной теме стал после выхода  нашумевшего фильма "Жила- была одна баба" режиссера А. Смирнова, в котором подробно рассказывается о жизни тамбовского крестьянства тех лет.

СТАЛИНСКИЕ РЕПРЕССИИ

Трагедия постучалась в дом Поляковых  в  самом начале страшного  1938 года  – бездушная кровавая машина сталинских репрессий подмяла под себя главу семьи  - и это при том, что он, будучи человеком по-житейски мудрым, не раз в разговорах со старшими детьми прямо запрещал им обсуждать с кем бы то ни было в любом ключе советскую власть и товарища Сталина. Безпартийного 48-летнего Козьму Никитовича  сотрудники НКВД забрали прямо из родного дома 2 января 1938 года  и увезли в неизвестном направлении. Перед этим в доме прошел обыск - НКВДшники вытрясли все сундуки, пытаясь найти  какие-то документы. Вышло так, что последней, кто его  видел, была младшая дочь, Маруся (моя бабушка) - девочка как раз стояла у окна, когда мимо родного дома в санях провозили отца - тот тоже заметил ее и прощально помахал рукой. Дочка помахала в ответ, не понимая, что видит папу в последний раз.... На следующий день дальний родственник - местный милиционер - пришел к Василисе Фоминичне и сообщил, что если та хочет видеть своего мужа, то должна как можно скорее собрать еду, теплую одежду и ехать на железнодорожную станцию Избердей, откуда "врагов народа" повезут в сторону Воронежа... На тот момент  уже было известно, что вместе с Козьмой забрали еще несколько односельчан и среди них -  крестного ее младшей дочери, 49- летнего плотника Михаила Хохлова (1888 г.р.) и его родственника (возможно -  старшего брата) 76-летнего (!!!!!!!!!!) старика Дмитрия  Васильевича Хохлова (имевшего из-за характерной бородки деревенское прозвище "Козел").... Обливаясь слезами, мать бабушки спешно собрала нехитрый скарб,  оставила  младших детей на руках престарелой бабушки Натальи  и поехала в село Петровское (там располагалась станция Избердей).  Увы - она ОПОЗДАЛА - ПОЕЗД С АРЕСТАНТАМИ УШЕЛ... С тех пор никаких вестей от Козьмы Никитовича  не было, поэтому его - со слов односельчанина - считали заключенным лагеря на "Соловках" без права переписки - и надеялись на возвращение после "отсидки".... На самом деле Поляков К.Н.  арестован по ложному доносу некоего Никулина И.Ф. 2 января 1938 года  и "Тройкой" при УНКВД по Воронежской области ПРИГОВОРЕН  К РАССТРЕЛУ  по печально знаменитой ч.1. ст. 58.10 УК РСФСР  "за контреволюционную пропаганду, выссказывание террористических настроений в адрес коммунистов, издевательство над портретами вождей (якобы прилюдно порвал портрет т. Калинина), клевету на советскую власть и агитацию против колхоза".  9 января 1938 года... Приговор привели в исполнение 24 января 1938 года, а ПОЛНОСТЬЮ РЕАБИЛИТИРОВАН он  был Прокуратурой Тамбовской области  только 30 марта 1989 года... . Страшная правда о судьбе главы семьи вскрылась только в 2016 году и до ее обнародования дожила лишь самая младшая дочь - 87-летняя Блохина (Полякова) Мария Козьминична.. Со слов бабушки: " Я всегда знала, что  отец ни в чем не виноват. Он никому не причинял зла, любил своих родных, работал с утра до ночи. Жили мы по деревенским меркам средне, до положения "кулаков" не дотягивали.  Папа умным мужиком среди деревенских считался, за это видимо и поплатился - на него  донесли. Ты документы подтверждающие, что нашего Козьму расстреляли ни за что на руки в архиве конечно получи. Но извинения от государства мне не нужны - забрав отца, они всю жизнь нашей семьи искалечили".

После ареста главы семьи отношение к Поляковым в деревне резко изменилось в худшую сторону. Статус "дети врага народа" принес 9-ти летней Марусе  много горьких минут. Из воспоминаний бабушки: "Зимой у меня и сестры Шуры  были варварски отобраны новые, сваленные нашим престарелым дедом Никитой (примерно 1867 г.р.)  валенки, в результате чего нам стало просто не в чем ходить в местную школу - мол, для нас, дочерей "врага народа" хорошая обувь - непозволительная роскошь..."  Сама школа тех лет разительно отличалась от нынешней - в небольших деревнях (наподобие Погореловки)  дети  могли получить лишь начальное (в 3 класса) образование. Она располагалась в обычной избе, партами служили грубо сколоченные столы, вместо стульев - лавки. За одной "партой" сидело по 3-4 человека. Учебники были в дефиците - поэтому  читали "по цепочке", передавая друг другу книгу. Тетради (и вообще - бумага) отсуствовали, их заменяли небольшие грифельные доски, на которых не только писали на занятиях, но и делали домашнее задание - чаще всего вечером, при свечах (электричества не было). За выполнением "уроков"  Марусей и Шурой в семье Поляковых  следила престарелая , неграмотная (!!!!!) бабушка Наталья, которой девочки читали заданные стихи наизусть и делали перессказы. Бабушка, мать которой жила еще при крепостном праве, часто говорила внучкам: " Хорошо учитесь, а то будете "темными" как я. Сейчас другая жизня настала, раньше еще хуже было - за еду на барина работали".... Порой, сидя на печке,  эта старенькая, неграмотная, но по-житейски  мудрая женщина, рассказывала Шуре и Марусе разные сказки, местные поверья, а однажды и вовсе изрекла загадочное и неизвестно откуда взятое: " Сказки, сказки. Давайте я вам про другое расскажу.  Я не доживу, а вы увидите - будут везде  птицы с железными носами летать, мир паутиной окутается, много будет золота, но оно будет не нужно, потому что люди будут воду искать. Все будут бежать, да нигде им не будет покоя ...Весь мир напьется блудным вином...И настанет света конец..". Девочки не верили "предсказанию"  и наперебой твердили бабушке, что такого просто быть не может.... Зато сейчас - спустя более 70 лет - в век самолетов, Интернета, дефицита пресной воды, потоков беженцев и общей деградации - это видится более чем актуальным...

ВОЙНА

Бабушка хорошо помнит, как узнала страшную весть о начале войны: " Мне было 12 лет и осталась ночевать у своей вдовой тетки Прасковьи (жена Федора  Полякова - младшего брата отца - прим.) , которая жила одна  и очень тосковала после того как в июне  в армию на действительную службу забрали  единственного сына, Ивана. Дом находился на самой окраине нашей деревни. Спать мы легли на кровать, которая стояла над погребом. Ближе к утру мы проснулись от страшного конского топота - как будто несколько человек  галопом гнали лошадей. Не успели мы ничего толком сообразить, как поняли, что доска под кроватью - то ли от сотрясения с улицы, то ли от чего иного - просела так, что мы оказались в положении "ноги выше головы"... Кое  - как выбрались, гадая - кого это в деревню принесло в такую рань... А уж потом, когда совсем рассвело, узнали, что это были ездовые из района, которые принесли весть о начале войны и первые повестки на фронт... Все конечно испугались очень, а тетка Прасковья голосила больше всех -  сын - то ее, Иван, уже в армии был и она думала, что его первым погонят с немцами воевать...Кто-то вспомнил,что  незадолго до войны знамение было на небе - то ли крест багровый из облаков, то ли такая же буква...Еще тогда старые люди  говорили, что не к добру все это...."

... В первые же месяцы войны мобилизовали и близких Маруси -  старшего брата Алексея, двоюродных братьев Михаила и Владимира, дядю Якова, мужа старшей сестры Елены Сергея.... "Почти всех мужиков из деревни забрали одновременно - в конце лета 1941 года -  бывало, идешь по Погореловке - то там, то здесь мужика за работой какой увидишь, а как на фронт мобилизовали - в наших  дворах все как вымерло, из мужского пола одни ветхие деды  да парни - подростки остались. На проводах помню многие  женщины плакали, мужики на словах храбрились, а сами  тоже грустили да боялись - уезжали сильно поддатые...." На младшего брата - Василия (1918 г.р.), как механизатора, распространялась "бронь", которую тот настойчиво пытался снять, строча письма в военкомат.  Сестру Наталью направили на строительство оборонительных сооружений.  Матери - Василисе Фоминичне -  доверили ответственную работу - выпекать государственный хлеб для колхозных бригад. Шура, Маруся и старшая - уже имеющая троих своих детей - сестра Елена остались работать в колхозе...

....Тучи над страной продолжали сгущаться ,с каждым днем линия фронта все ближе подбиралась к Тамбовской области - врагам оставалось пройти всего 100 км...В воздухе витал животный страх грядущей оккупации –  совершенно неготовая к войне Красная армия один за другим вынужденно оставляла города и села страны, откатываясь все дальше на восток…. С августа 1941 года бомбовым  ударам регулярно подвергались Тамбов, Мичуринск, Котовск…. Регион зиял провалами окопов, щерился противотанковыми ежами, оброс оборонительными сооружениями…. На территории области разворачивались 250 госпиталей, куда текли потоки раненных с Брянского, Юго-Западного и Воронежского фронтов... В спешном порядке размещались 9 военных училищ – для скорейшей подготовки  для армии младшего и среднего  командного состава…. Настоящий ад творился на железнодорожных станциях - в сторону Тамбовской области шли санитарные поезда с раненными бойцами и составы, перегруженные тысячами беженцев -  из Ленинграда, Украины, Белоруссии с запада и юга РСФСР,  а на запад - прямо на фронт-  направлялись  эшелоны с техникой и солдатами...

.... Вскоре беженцы появились и в самой Погореловке. Из воспоминаний бабушки: "К нам в дом поселили семью из 3-х человек - бабушка, мама, маленькая дочка. Выделили им самую просторную комнату. Плохого ничего не могу сказать - помогали готовить, трудились в огороде и как только узнали об освобождении родных мест  - уехали обратно. Оттуда вскоре прислали благодарственное письмо и сообщили, что дом их цел, но увы - разграблен...Правда, откуда они были родом - теперь уже не вспомню..."

Огромные нагрузки, связанные с обеспечением армии продовольствием,  легли на плечи простых тамбовских крестьян - женщин, стариков и детей. К середине войны население области составляло всего 40% от довоенного. Государство законодательно обязало выходить на работу  колхозников в возрасте от 10 до 80 лет.  Нужно было отработать строго определенное количество часов и выполнить норму, в 2 раза превосходящую довоенную - во многом благодаря оккупации соседних хлеборобных Липецкой и Воронежской областей... При этом учебу в школе для младших никто не отменял - работать шли как правило после занятий.  Моя бабушка – БУДУЧИ РЕБЕНКОМ - как и еще 120 000 школьников, принимала участие в сельхоз. работах – в ее обязанности входили прополка, сбор колосьев, скирдование. Большая часть работ проводилась вручную простым сельхоз. инвентарем – крюки, косы, серпы…..Работать детям приходилось после школы, которая открывалась только летом – зимой большинству НЕ В ЧЕМ БЫЛО В НЕЕ ХОДИТЬ – в семье бабушки, к примеру была одна пара валенок на троих (в результате у нее на всю жизнь так и осталось только начальное – в 3 класса - образование).

….Техники в селе отчаянно не хватало , а та, что была, постоянно ломалась - хорошие трактора отправляли на фронт и колхозники работали на изношенных, часто ломающихся машинах.... Из воспоминаний бабушки: "За рулем трактора сидела женщина, старый дед или солдат-инвалид, вернувшийся с войны. Меня - как и других школьников - поставили работать "прицепщицей"  - сидишь на бороне и следишь, чтобы она не забивалась всяким сором - травой, комьями земли - и специальной штукой их выковыриваешь. Если же засор сильный - дергаешь за специальную веревочку, сигнализируешь трактористу остановиться.. Один раз по дурости я решила сама серьезный засор устранить и без верха пальца осталась, за что еще "по шапке" получила и от водителя, и от бригадира - мол, "Как работать теперь будешь? План горит!». В рану попали земля и ржавчина - просто чудо, что все обошлось - мог начаться столбняк, что было чревато по тем временам летальным исходом. – лекарств в деревне практически не было…. "Было очень голодно, хотя немцы до нашей деревни не дошли и мы работали как проклятые с утра до ночи - потому что буквально все забирали на нужды фронта.  План был практически неподъемным. Особенно плохо было зимой, летом хотя бы была в изобилии разная трава - мама часто варила суп из крапивы, делала оладьи из картофельные очисток... Некоторые женщины использовали еще и лебеду, но от этой поганой травы люди пухли, как в блокадном Ленинграде. Леса рядом не было, посему собирать дикие ягоды и грибы, чтобы подкормиться, было негде... За неимением дров печи зимой топили кизяком, но и его не хватало - в одну из лютых военных зим был пущен под топор колхозный сад...​"

Беспросветный труд в сочетании с недосыпанием и бытовой неустроенностью разбудил эпидемии заболеваний: дистрофии, цинги, туберкулеза.... Из слезных воспоминаний бабушки:  " У нас в деревне была вспышка эпидемии тифа, многие умирали - лекарств-то не было... Заболела и моя подруга - девчонка-ровесница. Мать мне к ней строго -настрого ходить запретила, но я все равно к ней тайком приходила играть. Как смогла не заразиться - одному Богу известно. Подруга моя от тифа потом умерла..." Каторжный труд, недосыпание, голодание , болезни, гнетущее ожидание  писем с фронта от родных и близких  – такой была жизнь юной  Маруси.... Зимой 1942 года принесли страшное  извещение - пропал без вести сражавшийся под Москвой брат Алексей... 27 января 1942 года в "Правде" вышла статья Петра Лидова, в которой фронтовой корреспондент рассказывал о подвиге неизвестной девушки, назвавшейся "Таня". Газета приводила слова пожилого крестьянина, которого потрясло происходящее: «Её вешали, а она речь говорила. Её вешали, а она всё грозила им…» Личность неизвестной была вскоре установлена, об этом сообщила «Правда» в статье того же  Лидова от 18 февраля  «Кто была Таня». Ей оказалась УРОЖЕНКА ТАМБОВСКОЙ ОБЛАСТИ, ПАРТИЗАНКА (на самом деле - разведчик-диверсант)  ЗОЯ КОСМОДЕМЬЯНСКАЯ, которая стала первой  женщиной Героем Советского Союза.  Тысячи тамбовчан рвались на фронт, чтобы отомстить за землячку. В свете происходящего - отец - "враг народа", брат - без вести пропал, землячку Зою замучили фашисты -  стал еще настойчивее добиваться отправки в действующую армию брат-комсомолец Василий и в середине 1942 года семья проводила его воевать... ТАКИМ ОБРАЗОМ МУЖЧИН В ДОМЕ ПОЛЯКОВЫХ К СЕНТЯБРЮ 1942 ГОДА НЕ ОСТАЛОСЬ ВООБЩЕ.

Война подходила к своей середине, и в Погореловку стали возвращаться демобилизованные (в основном - по инвалидности) солдаты. "Помню, где-то в середине войны вернулась с фронта односельчанка по имени Дуся - беременной ведь много не навоюешь, пусть и медсестрой... Тут же наши бабы  к ней пришли с распросами по поводу того, что на самом деле происходит на фронте, мужики-то  в письмах ничего конкретного не писали, а если и пытались - цензура вымарывала. Вернувшиеся инвалидами тоже молчали, либо пили и посылали подальше... А Дуська таиться не стала и всем желающим рассказала, что потери с нашей стороны огромные, потому что атакуем "бездумно в лоб - как в гражданскую", офицеры сами как крысы по окопам прячутся, а солдат под угрозой расстрела под пули выпихивают, зато как ордена получать - первые в очереди, чуть ли не ругаются, кому и что полагается... Часто во время боя  вызывали подкрепление, а оно либо не приходило, либо приходило тогда, когда почти весь полк уже полег...Расстроенные уходили бабы - может даже жалели, что спрашивать полезли...."

….Иногда от безысходности впадали в отчаяние не только женщины, но и дети.  Так однажды в очередной раз наблюдая, как над деревней  пролетает немецкий  самолет, старшая сестра Шура изрекла - «ХОРОШО БЫ ОН НА НАС, МАРУСЯ, БОМБУ СБРОСИЛ СЕЙЧАС – ОТМУЧИЛИСЬ БЫ – И ВСЕ»…."ХОРОШО БЫ" - согласилась девочка...

     Но немцы на Погореловку бомб не сбрасывали, а совершали  диверсии иного рода. Из воспоминаний бабушки:  " Мы  работали в поле. Смотрим - самолет  очень низко и медленно летит. Все перепугались, разбежались кто куда и вжались в землю - думали все - будет стрелять или бомбить. Но этого не случилось - самолет улетел. Кто-то заметил, что он что-то сбросил на границе с лесом,  но взрыва не последовало. Девчонки испугались и попросили одного из мужчин- трактористов съездить и посмотреть, что сбросили. В результате он нашел плотный разорвавшийся мешок, из которого выпрыгивали живые лягушки. Забрав с собой несколько штук, тракторист велел подоспевшим девчонкам собрать и передавить оставшихся, а сам отвез пойманных лягушек председателю. Тот их в город послал на экспертизу, откуда пришла информация – лягушки ядовиты…Страшно представить, что было бы, оказавшись они в наших  колодцах…"

Война отступала медленно, но неотвратимо – к ее концу повзрослевшая Маруся сама лихо заруливала на тракторе.  Май 1945 принес долгожданную Победу.  Стали возвращаться домой с фронтов односельчане, и родственники, среди них - брат Алексей (был в немецком плену), двоюродный брат Михаил , дядя Яков (инвалид войны)...Учился на летных курсах в элитном Чугуевском авиационном  училище гордость всей родни - сын тетки Прасковьи двоюродный брат Иван. Особенно запомнилось бабушке возвращение Алексея: " Был обычный зимний день. Мать ушла на собрание  в сельсовет, дома находились  только я и Шурка (сестра). Сначала стук услышали, потом Шура силуэт Алешки в окно увидела и как закричит.... Столько радости было!!! Но время идет – а матери все нет… Алешка сам направился в сельсовет. Оказалось, мать не смогла уплатить какой-то налог во время и дерзко ответила председателю « Где я деньги -то возьму? Если б кто-то потерял, я бы нашла и заплатила». Председатель разозлился на нее и вместе с группой других неплательщиков ( примерно 6 женщин)  после собрания запер ее в подсобном помещении….Узнав об этом, брат  пошел прямо к председателю, взял его за грудки и сказал «Пока мы  там воевали  вы тут над нашими матерями измывались!» и заставил его выпустить из подсобки всех пленниц... Кстати - Алешка в тот день впервые сына своего Володьку увидел, ему уже 4 с лишним года было. Только брат на свою  половину дома зашел в своей красноармейской форме, мальчишка вскочил, бросился к нему и как закричит "Папа! Папа приехал!" Как говорится - "узнал не зная".  

Вернулся с фронта и двоюродный брат Михаил. " Миша  еще до войны из деревни уехал, призывался из Москвы, жил в Москворецком районе. Забрали его  одним из первых и  он очень долго пропавшим без вести числился - с 1941 и чуть ли не по 1944 год...Жена, его, Клавдия, посчитала мужа погибшим и замуж за другого вышла...А потом Михаил вернулся, а жили они тогда в общежитии комендатуры Кремля, на 2-ой Поклонной улице... Скандал страшный был, Михаил развернулся и уехал... Потом с другой женщиной познакомился, на ней женился, но с дочерью от 1-го брака отношения поддерживал... Клавдию я не осуждаю - времена были тяжелые, каждый выживал как мог".

Увы, не обошлось и без тяжелых потерей - пропал без вести двоюродный брат Владимир  "Жену Володи после войны звали замуж, но она не шла - мол, муж вернется - как я ему в глаза посмотрю?  Мол, пришел же Алешка домой, хотя 4 года числился "без вести пропавшим"... Мужа она разыскивала, многократно ходила в военкомат, ответ всегда  был один - "пропал без вести, иных сведений нет". Растила сына и ухаживала за отцом мужа - Афанасием - одна. Правда через несколько  лет, когда старый дед Афоня умер, она все-таки замуж вышла, но не сказать, что особо удачно... А от Владимира вестей так и не было и как поминать не знали - вот только сейчас, когда мне уже 87 лет такое известие - оказывается служил разведчиком, убит в 1942 году в Лотошинском р-не при обороне Москвы. ... Жалко его очень, Володя интересный был,  видный из себя - симпатичный, высокий, худощавый... Хотя я всегда знала - не вернулся - значит погиб на фронте. Не мог он жену, маленького сына, да старого отца бросить"...

Уже после Победы ушел из жизни от туберкулеза, полученного в окопах, брат Василий...." Мы не знали, что у Васи туберкулез, он писал, что ранен в горло и обязательно вернется... Вот ты говоришь, что  Василий скорее всего специально про болезнь умолчал, но брат честный очень был...Может в архиве что-то напутали?  Когда осенью 1945 похоронка пришла, мы глазам своим не верили - как же так? И девушка Василия очень страдала - много лет после войны приходила к матери в дом, все спрашивала - нет ли вестей, говорила, что он ей снится....А какие могут быть вести от Васи, коли Алешка по дороге домой на могилу брата заезжал, с сотрудниками госпиталя общался, где он лечился...Жаль Васю мне  до невозможности, такой парень был, такой парень...Уж столько лет прошло, вспоминаю - и сердце болит...Самая большая наша семейная потеря в проклятую войну... В юности, перед отъездом в Москву, я забрала с собой его единственную крохотную довоенную карточку и потом заказала в столичном  ателье несколько больших увеличенных фотопортретов - для себя и своих сестер, чтоб можно было на стену повесить - как вечная память о брате..."

ПОСЛЕ ВОЙНЫ

В 1951 году молодая Мария спешно уехала из  родной деревни в Московскую область. По факту это был побег - молодых деревенских девушек государство в принудительном порядке на днях должно было направить на торфяные разработки - трудиться по колено в воде. Гробить свое здоровье "на торфе" в послевоенное время  бабушка не пожелала . Первое время жила в частном доме приютившего ее двоюродного брата - Михаила Афанасьевича Полякова. Тяжело пришлось провинциальной, необразованной девушке – кем она только не работала – сначала няней в интеллигентной еврейской семье, потом  выучилась на каменщика и устроилась работать на стройку в г. Фрязино, где познакомилась с моим дедушкой –  недавно демобилизовавшемся со срочной службы во флоте Блохиным Анатолием Павловичем, который сделал ей предложение спустя 2 недели после знакомства, которое - по воспоминаниям бабушки - ей нагадала цыганка-сербиянка. "Она посмотрела на мою руку и сказала, что замуж я выйду в середине сентября текущего года... Я в ответ только посмеялась - мол, какая свадьба, я даже не встречаюсь ни с кем, а на дворе уже - середина лета. Цыганка спорить не стала, но дату в календаре попросила отметить. В итоге все в точности по ее предсказанию произошло". По тем временам это был достаточно  «возрастной» брак - деду было 26, бабушке - 23 года....  Свадьба, состоявшаяся 20 сентября 1954 года была очень скромной – все имущество приезжих в городе молодоженов Блохиных составляли выделенная комната в бараке, и «стул да ложка», но будучи мастером «золотые руки» дед вскоре самостоятельно  сделал всю мебель для комнаты, а потом  и детскую «качку» - спустя год после свадьбы в семье  уже родилась дочка Таня, а еще через 3 года – сын Алексей…. Помогать молодой семье было некому - бабушки остались в родных деревнях - посему приходилось надеяться только на собственные силы.... Чтобы получить квартиру, а не скитаться вечно по углам и баракам, бабушке пришлось много лет трудиться в местном домоуправлении дворником.... " Мы несколько раз переезжали, жили сначала в бараке, потом перебрались в общежитие. Соседи - такие же приезжие, рабочие - словом, люди простые, семейные.  Жили примерно одинаково, все праздники вместе встречали, не конфликтовали особо, по графику делали уборку общих помещений....  Двери практически никогда не закрывались - сейчас в это трудно поверить, но вот не было воровства... Потом мы квартиру получили и съехали. Конечно, конфортнее жить стало, но то время навсегда осталось  в моей памяти как далеко не самое плохое."

… К сожалению, ее муж ушел из жизни очень рано – в 40 лет -  имея богатырское здоровье (и это при том, что всю сознательную жизнь курил сигареты "Беломорканал!"), скончался от несчастного случая, будучи в гостях в родной деревне Львовка, оставив бабушку молодой  вдовой с двумя детьми-подростками… Больше она замуж не вышла, посвятив себя детям. "Поднимать" их ей пришлось в одиночку - бабушка подрабатывала сторожем, вязала на заказ - причем делала это виртуозно, могла связать практически все - от детских пинеток до взрослого платья - этому искусству ее обучила в свое время престарелая бабушка, Наталья. Также ей пришлось поработать и на Шарикоподшипническом заводе (недолго - была вынуждена уйти из-за сильного снижения зрения), и на станции переливания крови (монтажницей игл). Последнее место работы - лесное хозяйство.

Награждена рядом трудовых и юбилейных наград.

После выхода на пенсию бабушка занималась воспитанием троих внуков. Увы - пришлось пройти и еще одно страшное испытыние - похоронить молодого сына..На данный момент Блохиной Марии Козьминичне - 87 лет, она престарелый, почти полностью глухой (последствия детской болезни) и слепой (атрофия зрительного нерва) человек, перенесший несколько операций.  Проживает в городе Москве. Несмотря на преклонный возраст, обладает удивительной памятью на события прошлых лет - так, основная информация о людях, которые мною вписаны в состав "Бессмертного полка", взята из ее воспоминаний.... Она одна осталась на этом свете из 6-ти сестер и братьев Поляковых... " Мне бы очень хотелось, чтобы память о той войне не забывалась никогда... Тяжело вспоминать и рассказывать сквозь слезы, но ведь я одна в нашей родне из тех, кто в войну жил сейчас осталась.... Ты мои слова  через компьютер куда следует складно запиши -  может еще кто-нибудь рассказы прочтет, помянет всех наших родственников добрым словом, они хоть люди простые без особых заслуг, но ведь тоже  работали и воевали как могли - каждый на своем месте...Страшное было время - голод, страдание , слезы и вообще ничего хорошего. Не будь войны - может выучилась бы на какую хорошую специальность, мне уроки ведь легко давались  и не пришлось бы так тяжело жить, а как иначе проживешь, если образование - 3 класса всего? Никаким "героем тыла" я себя конечно не считаю - делала, что по  моему малолетству власть с меня  требовала, а кто в войну в совершеннолетних летах был - те ведь  вообще не разгибаясь вкалывали... Сестра моя старшая, Лена, в колхозе пахала как трактор, Наталья вообще чуть при рытье окопов Богу душу не отдала...Тем, кто рассказ прочтет желаю главного - быть здоровыми и чтобы не было войны. А остальное - приложится".

ЭПИЛОГ

Мария Козьминична Блохина за всю свою долгую жизнь надела на себя положенные ей как труженику тыла медали всего лишь ОДИН РАЗ - когда пошла на прием по вопросу улучшения жилищных условий к депутату. Женщина-чиновник  - дама в годах - окинула ее равнодушным взглядом  и заявила:

- Да, я вижу, что Вы - труженик тыла. И что?

... Бабушка пришла домой, сложила все награды и удостоверения к ним обратно в маленький чемоданчик и с тех пор больше не прикасалась к ним... Да и вспомнить, где находится чемоданчик с ними - когда мне понадобились удостоверения, чтобы отсканировать их для "Бессмертного полка" смогла не сразу...

....На долю людей - ровесников моей бабушки - выпала очень тяжелая доля. Всю оставшуюся жизнь на них сказывались последствия той войны - дети и подростки были лишены детства и юности - теряли родных и близких, подрывали здоровье на непосильной работе, у многих так и осталось только начальное - 1-3 класса образование - закрывающее дорогу к хорошей профессии, а главное - нормальной жизни. На дворе сейчас - 2016 год, всем детям войны уже за 80, но до сих пор на государственном уровне так и не принят закон "О детях войны". Я считаю это несмываемым позором для современного российского государства.

P.S. Мария Козьминична Блохина скончалась в больнице 21 октября 2018 г. от тяжелого инсульта.